Виктор Иванович Положий - Короборо

подаренного им же, когда они решили, что обручились.

Кольцо, казалось, уже вварилось в Майкин палец.

— Давай поженимся, — сказал он вдруг, — немедленно.

Хотел крутануть кольцо вокруг пальца — оно ​​не поддалось. Майку встряхнуло.

— Больно, дорогая?

— Нет. Сколько уже можно видеться наездами?

— Пойди намыль палец, оно сползет. А то придется пилить.

Вскоре Майка вышла из ванной. Что-то в ней изменилось, подумал Геннадий. Как уменьшилась. И лицо… Три года прошло, боже мой!

Все время они были вместе. Гарик оказался свойским парнем: освободил Майку от ее обязанностей. На неопределенное время, сказал.

Потом уже Геннадий заметил, что надо поговорить о своем возвращении в эскадрилью. Он пошел к Гарику.

— Тебе надоело с Майкой? — спросил почти грубо Гарик.

— Не заводись. Мне надоело ничего не делать.

— Что ты хочешь?

— Хочу домой. Скоро должен быть корабль?

— Чего не знаю, того не знаю.

Геннадий свистнул.

— Ты начальник или дворник?

— Начальник, но я знаю, что скоро корабля не будет.

— Да-да, ты прав, станция сворачивается…

— Я тебе ничего не говорил.

— Разве? Действительно, ничего. Но станция сворачивается. Как непродуктивная…

— Когда же вас будут забирать?

— Сказали: ждите. Знаешь этих бюрократов: станция маленькая, можно и в последнюю очередь…

— Что же мне делать?

— Сам видишь, — тут нечего делать. Ничего не будем демонтировать. Вся аппаратура устарела… Так гуляй себе…

Хорошо, что кто-то когда-то додумался дать Майке направление на «Андалузию». Иначе можно было бы с ума сойти от безделья. Он привык к одиночеству в полетах. Тут выдержки хватило на полтора года.

— Где же ваш корабль, где «Спартак»?

— «Спартак» вышел из строя… Ему уже никогда не летать…

— Радиограмму…

— Послали… Получили ответ: ждите…

Такой разговор между Геннадием и Гариком происходил не раз. Один понял, что все они здесь уже бессильны что-то сделать, а второй, чтобы не возникло чувство безосновательной вины, старался не попадать неудачнику на глаза. Геннадий махнул рукой: когда-нибудь прилетят, и не стоит нервничать. Играл с ребятами в шахматы. Все партии без исключения завершались вничью. Перешли на шашки, но теперь уже Геннадий проигрывал всем без исключения, даже Майке. Снова переключился на шахматы, выбрав партнерами роботов «Андалузии». Он отыгрался на них, потому что роботы с «Андалузии» играли прескверно. Он хотел попереставлять им некоторые реле, но Гарик не позволил. Геннадий думал: на что потеряно три года? Конечно, Майка… Но с Майкой эти три года можно было провести в другом месте интереснее.

Так вот прошло три года по нормированному времени. Геннадий должен был открыть глаза и поприветствовать первый день четвертого года. Он открыл глаза и увидел, что лежит на ровной каменистой поверхности пустыни. Не было кровати, в которую он ложился вчера. Есть скафандр на нем. «Андрей» и рядом черепахоподобный «Спартак». Стоят неподалеку Коля Горбунов, Юрка Сидоренко, Непал, Майка. Вторая Майка, простоволосая, босая, в одном зеленом платьице, тоже здесь, но напротив Майки в скафандре.

Геннадий махнул рукой и снова лег, закрыв глаза. Дурной сон… И понял, что никакого сна нету, как не было его и до сих пор. Он нормальный человек и все нормально воспринимал. Только не хотелось открывать глаз.

— Вставай, — сказал Коля Горбунов, — нечего отлеживаться.

— Здорово вы меня обвели, — сказал впоследствии Геннадий Майке в зеленом платье.

Он сказал это, потому что не знал, что сказать.

— Никто не собирался вас обманывать, — сказала Майка в зеленом платье. — Мы просто не знали, что с вами делать.

— Вы боитесь входить в контакт с другими цивилизациями?

— Для нас это невозможно. Развитие у нас идет совсем по другому направлению: благодаря перевоплощениям в любую форму.

— Но чем бы мы вам помешали?

— Это мы и хотели узнать.

— Так быстро овладеть нашим языком…

— Для этого было достаточно сопоставить ваши слова с их образными соответствиями в вашем мозгу.

— Так, так. А сейчас все ваши исчезли. Вы еще не убедились, что нам нечего бояться друг друга?

— Это выяснится потом.

— Ты же не боишься?!

— Я не в силах что-то сделать. Помнишь, у меня не снималось кольцо? Потому что оно было частью меня. Без него комбинации нарушились, теперь я уже Майка навсегда. Копия той… Я не могу --">