Александр Петрович Казанцев - Пылающий остров

Через морду тянулся шрам, и один выпуклый глаз был сощурен.

«Ах, вот это кто! Проклятый хищник! Не выплачешь пощады! Беги, спасайся! Всё равно тебя догонит «видящая стрела»».

И мальчик выпустил ящерицу. Она шмыгнула, вильнув хвостом. А мальчик натянул воображаемую тетиву…

«Стрела нагнала хищника, и он упал меж камней… и от его скрюченной руки с отвращением отпрянула морская волна, успев лизнуть коробочку с самым тяжёлым в мире металлом».

«Тысяча три морских чёрта! Пусть кошка научится плавать!»

Мальчик смотрел сквозь листву на озеро, противоположный берег которого едва был виден. Оно казалось ему морем.

«Якорь мне в глотку! Пусть не зайду я ни в один кабак! Брам-стеньги! Кливера! Фок-мачта! Гитовы!»

Он управляет парусами. Босиком стоит на палубе. Доски так накалились, что сейчас задымятся. Брызги попадают в лицо. На губах соль. Ветер рвет паруса. Шхуна, накренившись и черпая воду бортом, с тихим шипеньем летит по волнам.

Он сделает такое судно, которое будет совсем бесшумно скользить по воде, лодку с электрическим насосом и сверхаккумулятором. Насос будет отбрасывать назад струю, а реактивная сила — толкать лодку. И она беззвучно станет скользить… Ну, прямо вот так…

И мальчик, лежа на животе, показал сам себе, как будет скользить его лодка.

Он выполз из зарослей, но продолжал двигаться к берегу по-пластунски.

Над водой с веточкой в руке задумчиво склонилась женщина. Она была молода или казалась молодой, несмотря на седую прядь в волосах.

Мальчик тихо подкрадывался к ней.

Вот если бы мама упала в воду! Он бы нырнул и вытащил ее на берег.

Но мама сидела спокойно, погружённая в свои мысли.

«Неслышно подползти и положить ей на колени цветок, который сорвал по пути! Это замечательно красивый цветок, как бабочка, только не летает».

Цветок был положен на колени, а мама ничего не заметила, ни цветка, ни сына.

Тогда он положил в рот четыре пальца и свистнул так, как папа учил, а сам папа научился, чтобы «пересвистеть» маму, когда они были маленькими и все время спорили.

Мама вздрогнула, испугалась. Но мальчик уже повис у нее на шее и целовал ее в ухо, в щеку, в волосы.

— Смотри, какой я тебе принес цветочек, — сказал он, и она рассмеялась. — А ящерицу я отпустил. У нее тоже дети есть.

— Где же ты пропадал, Андрюша? Спасибо за цветок. Идем. Папа ждет.

У мальчика забилось сердце. Вчера, когда они прилетели с мамой, он видел отца лишь мельком, не успел с ним поговорить. Он был для него высшим авторитетом, героем, товарищем и другом…

Если бы можно было, Андрюша помчался бы сейчас бегом. Но мамы бегом не бегают, а бросить маму нельзя.

Они пошли по берегу озера. Здесь был чудесный пляж. На песке оставались мамины следы. Андрюша отстал и крался по этим следам, воображая, что он кого-то выслеживает. И вокруг тоже песок… Нет ни зеленых зарослей, ни бамбука. И, конечно, никакого белого города… только песок, барханы, как раньше… когда здесь строили электрические пушки.

Потом он стал ставить ноги в мамины следы. Никто не догадается, что здесь проходили двое!

Наконец он догнал маму, но не в пустыне, а на красивой набережной молодого города с домами, высокими и легкими, улицами, прямыми и тенистыми. У воды росли стройные кипарисики.

Мама сказала, что кипарисикам столько же лет, сколько Андрюше.

— Почему столько же лет? Почему построили здесь, в пустыне, город? Почему…

Мама терпеливо отвечала, что город построили потому, что Великий канал прошел здесь через пустыню, наполнил водой озеро, оживил пески. Но еще раньше проведены были сюда шоссе и железная дорога, водопровод и высоковольтная линия. А кипарисики посадили позже.

— А почему здесь построили ракетодром? А почему… — начал было мальчик, но мама сказала:

— Не приставай.

Они дошли до центральной площади города. Высоко над кронами деревьев поднималась ажурная ферма. Казалось, в небо нацелен фантастический мост, продолжением которого могла быть радуга.

Мальчик застыл в восхищении. Он крепко прижал к себе хранившуюся за пазухой книжку, в которой он прочитал обо всем, в память чего было оставлено на городской площади это сооружение.

В следующее мгновение мальчик вместе с книжкой взлетел на воздух.

Папа, огромный и сильный, держал сына на вытянутых руках. Растопырив руки, сын превратился в самолет. Книжка и увеличительное стекло вывалились на землю. --">