Александр Феликсович Борун - Я только копировал!

это сказать… и это чудовищно жаль) продолжит работу на дому, уже без пригляда со стороны начальства, и… мало ли что? Сделает портал и подкинет президенту на стол кучку дерьма. А потом у него американские шпионы украдут портал и подкинут бомбу. Первое, наверное, даже хуже для чиновника, потому что, если разберутся, кто должен был контролировать и не уследил за таким изобретателем, президент чиновнику сделает очень нехорошо, а во втором случае это обязанность нового президента, а тот, скорее всего, сосредоточится непосредственно на террористах, а чиновнику будет где-то даже благодарен… Так ведь нет, совсем политики не опасаются таких случаев, смело увольняют… вернее, смело уменьшают средства, уволят-то и без них… или научные работники не выдержат без денег и уйдут сами… или, наконец, будут вынуждены капитализировать свой интеллект, к чему чиновники активно призывают.

Вот именно это я и сделал. А Наука мне этого не простила.

Боюсь, я и сейчас повторяю ту же ошибку. Пишу воспоминания. Якобы это нужно для того, чтобы никто никогда больше… а на самом деле, подозреваю, просто слаб оказался: мне ведь, кроме морального удовлетворения, посулили всякие бытовые бонусы. Много-много бонусов. Перевод в камеру со смывным унитазом и батареей отопления. Причём на двоих (вообще-то считается, что по правилам в одиночку не сажают, из соображений страховки от суицидов, это в моём случае нарушение – из соображений секретности по моему изобретению). Не завидую, кстати, будущему напарнику. Ему ведь после контакта со мной УДО не видать, как своих ушей. Книги из тюремной библиотеки. Письма с воли. Там, правда, пока был в СИЗО, читать было нечего. Сочувствующих нет, да и правильно, а психи-сверхчеловеки-нордические или ненордические фашисты мне противны. Телевизор, глаза б мои его не видели, да, даже здесь, в одиночке! И, да, вы угадали, небольшую свободу в выборе продуктов питания. Небольшую – потому что выбирать особо не из чего. Но всё-таки, как ни крути, элемент свободы. Они бы и денег на ларёк пообещали, но тут нет ларька. Только выбор между, скажем, супом из подгнившей капусты и кашей из крупы с жучком. И, конечно, вслух не произносилось, что при этом перестанут меня терроризировать шоколадками, но было бы логично, не правда ли?

Что ж, подозрения, как говорится, к делу не пришьёшь. (Устаревшая фраза. Теперь судейские говорят «не нам сидеть»). Соображение «чтобы никто никогда больше» всё равно очень весомое. Так что перехожу от затянувшегося вступления к сути.

Изобрёл я способ удвоения предметов. Можно назвать это копированием, или клонированием, или как хотите, но нужно учитывать то, что получившиеся предметы равноправны. Не оригинал и копия, а два оригинала. На самом деле не два, а двенадцать оригиналов, как было в моём варианте «ксерокса». (Не ищите сакрального смысла – двенадцать не из-за физических особенностей процесса, всякой там суперсимметрии, тем более, ни при чём тут всякая чушь типа Зодиака или восточного календаря, а просто так оказалось удобно практически, случайно. Можно было, скажем, десять. Или, наоборот, шестнадцать). Дело в том, что делается это на основе теории о расщепляющихся вселенных… стоп, больше ничего не скажу, никаких деталей, которые могут позволить понимающему человеку повторить это, тут не будет. Хотя, подозреваю, это-то и было главным поводом для них дать мне бумагу и карандаш и чуть ли не умолять (а как ещё расценивать все обещанные бонусы?) написать, как всё вышло. Официально – потому что апокалипсис – это смутное время, и восстановить картину произошедшего трудно, а я главный очевидец, а не только главный злодей. Неофициально – у них лапки чешутся повторить и использовать, естественно, с честными глазами обещая, что да никогда и ни за что, да как я мог такое подумать. Ну а раз никогда и на за что, у них не будет повода упрекать меня за отсутствие подробностей.

И, вот не знаю, откуда у меня было такое доверие к авторитету чиновников? В научной работе я бы им и дважды два рассчитать не поручил – непременно получится три и один в уме. То бишь, в кармане. Уж если откровенного, всем известного жулика ставят начальником всей науки, и это повсеместная практика, а не случайность… Как, помню, в Хакасии работница музея рассказала, уже, так сказать, сложив с себя служебные обязанности, не во время экскурсии, а выйдя из музея (экскурсия началась поздно, и продлилась до конца

--">