Борис Юрский - Основная Предпосылка

Персей. Для меня было наивысшей честью знакомство с тобой!

К. Престань Коля, ей-богу сейчас начну плакать.

Н. Ну это вряд ли. Прощай друг.

К. Сохрани свой мир, и пусть хранит тебя Тот, Которого нет. Прощай Николай!

––

Второй уровень бункера. Абсолютная тишина. Разгромленная переговорная комната. За столом, обхватив руками голову сидит Аполлон.

На полу в комнате два неподвижных тела – Гермес, с многочисленными колото-резанными ранами и Альфред с разнесённым черепом от выстрела в упор.

Держа оружие на изготовку, оглядываясь в комнату входит Куратор:

К. Докладывай!

А. Все ушли – Аполлон встает, проявляется его ранение – кровоподтек сбоку, в области живота – Противные на верх, сразу ушли как я его кончил. Наши отошли тоннелем, он еще открыт.

К. Садись брат. Дайка я посмотрю, ты как?

А. Я ждал тебя, нужно уходить. Срочно!

К. Так уходим.

Куратор закидывает руку раненого товарища на плечо, подхватывает его и выходит из комнаты.

Бойцы проходят по залу, Куратор видит последствия боестолкновения:

К. Похороним братьев в пустых гробах, со всеми почестями.

А. Эскимос вышел на связь, предлагал коридор для выхода. Про тоннель они так и не прознали. Долбоебы. Сказал всех, кто внутри зачистят в пепел. Живых и мертвых.

К. Скажи мне братик, зачем Гермес вышел на ножах с Альфредом? Это же самоубийство.

А. Там не было вариантов. Долгая история. Зато он дал мне возможность подойти к мразоте достаточно близко.

К. Я вижу последний удар ты всё-таки словил.

А. Да уж, тварюша была резвая. Ты теперь у нас Старшина, Персей.

К. Зевс хотел дать мне некое задание. На знаешь детали?

А. Нет брат, не знаю.

К. Гера знала.

А. Ее гибель не подтверждена, так что не спеши хоронить эту сучку.

К. Какой же ты коварный тип. Разок не дала, сразу сучка.

А. Да нет брат, разок то дала!

К. Да ладно… И ты мне ни слова… Как так Аполошка? Давай рассказывай.

Мужчины заходят в слабоосвещенный проем. Куратор опускает белый рычаг, бетонный блок закрывает проход, не оставляя видимых признаков тайного коридора.

––

26 декабря 1825 года. Санкт Петербург. Дворцовая площадь. Тело Николая мерцая вновь появляется в замороженном стоп-кадре. Картинка ускоряется и «оживает».

– товьсь, цельсь…

– Отставить огонь, поручик – Выражение лица Императора сделалось полным решимости – Пусть бегут к своим. Пусть они все соберутся на Сенатской.

– Ваше Императорское…

– Замолкнуть!

Гренадеры московского полка выкрикивая «Ура» пробегают мимо Императора со свитой. Николай провожает мятежником надменным взглядом:

– Гаврюша, где мой Гаврюша?

– Гавриил…

– Гаврила – Раздаются выкрики из свиты Императора. Из арки зимнего дворца выбегают двое солдат сопровождая пожилого мужчину в костюме императорского лакея.

– Николай Павлыч, я тутась. Qu`aimerais-tu commander?

Николай подходит к лакею, хватает за плечи, трясет, обнимает, потом снова трясет за плечи:

– Гавриил Терентич, как же я рад снова видеть тебя, дружище!

– Государь, я так же безумно… Но что же видят мои глаза, эти варвары, это кара Господня…

– Тебе нужно знать только одно, Гаврюша. Сегодня будет переписана история – Император обращается к жандарму полковнику – Цикорский, ко мне!

– Ваше Импера… – Начинает доклад полковник, Николай, подняв раскрытую ладонь к лицу жандарма затыкает его.

– Ни одного мирянина, ни одного мещанина внутри оцепления не должно быть – Николай демонстрирует хладнокровие и решительность. Полковник понимающе кивает – Если я начну разгон мятежников пушками, то пусть не будет не единой жертвы невинной.

– Слушаюсь Государь!

– А если хоть один погибнет, то ты поедешь в Сибирь, кормить мошку. Выполнять!

– Есть!

Император снова подходит к лакею, кладет руку ему на плечо:

– Слушай мое распоряжение Гаврюша. Тотчас же прикажи подать мне прямо сюда парадную шинель. И пусть приведут моего коня.

– Коня, Николай Павлыч?

– Коня мне, Гавриил коня. Да будет Сила Света, исполнять!

--">