Павел Вячеславович Славин - Разум и Бездна

лежащей за миллиарды световых лет от дома…

Юлий закрыл глаза, и внутренним взором увидел себя в качестве пилота “Атлантиды”, увидел собственный скафандр с шевроном Института, маленький исследовательский катер на причале у ледяной глыбы, командную рубку… и бескрайнюю черноту за стеклом обзорного купола. Увидел товарищей, делящих с ним помещения жилого комплекса. Он даже мог назвать имена всех членов экспедиции.

Юлий не понимал, откуда у него эта уверенность, это внезапное предвидение. Это одновременно и пугало и восхищало его. Никогда раньше в его жизни не случалось такого смещения знания и времени, но сейчас ему показалось, что он уже пережил все, что будет происходить с этой минуты. И когда Ян начал зачитывать список, Юлий шепотом называл каждое имя секундой раньше него, и ни разу не ошибся.

Черное небо и черный Океан под ним, слабо освещаемый только сигнальным огнем Башни и налобным светильником… Концентрические морщины начинают стягивать поверхность воды, затем она медленно, лениво колеблется, и вот из черной пучины поднимается бесформенное гигантское тело. Оно источает Страх… У него нет глаз или органов речи, в нем нет ничего оформленного, но Юлий каким-то образом слышит его голос в своей голове:

“Маленькое существо зашло слишком далеко. Пока еще оно может вернуться, но скоро пройдет границу невозврата”…

Фантастические картины громоздились одна на другую, и Юлий не успевал их осмыслять. Дом и Остров, за размытыми образами которых просвечивали контуры космического корабля… Разрывы белых всполохов энергии, растекающихся по бесформенному мерцающему телу… сжимающая сердце тоска при виде тел умерших товарищей, страх перед неизбежностью новых смертей и решений, принимаемых наугад… Успокаивающий голос компьютера, дающего очень разумные советы, и зудящее в сердце предчувствие ошибочности этих разумных доводов… Теплое пожатие руки близкого человека, единственная защита от Страха перед приближающейся неотвратимой Судьбой… Судьбой, которая почему-то выглядит как медленно крутящееся колесо мерцающей энергии посреди бескрайней черной пустоты. Таинственные, мрачно-загадочные движущиеся картины, полные внутренней тайны, неясности, ожидания чего-то неизбежного, неизмеримо могущественной, безмолвной силы. Ясным было только ощущение тоскливого страха, бесконечного погружения в черную бездну, в царство ночи и холода, из которого невозможно вернуться…

“Пока еще ты можешь избежать движения по кругу”… – снова зазвучал голос бесплотного существа; и с этими словами в голове, беззвучно заполняющими все сознание, Юлий проснулся.

Он покинул свою квартиру и вышел на террасу, опоясывающую жилые корпуса Института. Уже наступила ночь, и Млечный путь висел в сине-черном небе над зданиями, башнями и шпилями комплекса. Звездное небо было прекрасным. Юлий положил руки на гладкие каменные перила ограждения, поднял голову и долго смотрел на звезды – так долго, что затекла шея. Он все еще слышал эхо странного беззвучного голоса, затопившего его разум во сне, и почему-то ему хотелось смотреть на определенную область неба, на маленькое бесформенное облачко с краю громадной полосы Млечного Пути. Он чувствовал исходящее из этой области неба странное ментальное притяжение. Как будто кто-то звал его…

–Я тебя искала, – раздался совсем рядом знакомый голос.

–Это там… – пробормотал Юлий, не отрывая взгляда от звездного неба. – Этот Войд там, я точно знаю…

Вера подошла на шаг ближе и положила руку ему на плечо.

–Ты тоже не спал? Думал про Войд?

Юлий, наконец, посмотрел на нее.

–Нет, я спал, – ответил он. – И сны были очень странные. Предчувствия… Знаешь… Как будто, мы все уже там были.

Вера вдруг обняла его и прижалась всем телом.

–Ты решил? Ты полетишь? – прошептала она.

Юлий поцеловал ее в щеку, затем отступил на шаг и посмотрел ей в глаза.

–Ты что, думаешь, что я хочу отказаться?

–У меня тоже есть это ощущение… – вдруг тихо сказала Вера.

–Какое ощущение?

–Как будто я уже знаю, что там, в этом Войде. Хотя не могу ничего толком описать. Так… какие-то смутные мысли…

–А ты? Ты полетишь? – спросил он. – Тебя ведь тоже назвали…

–Где ты – там и я, – помедлив пару секунд, отозвалась она.

–Я никогда бы не подумал, что смогу сомневаться: лететь или нет. Это ведь такой уникальный шанс. Разве могут какие-то смутные тревоги влиять на решение? Неясный страх… Наверное, нас --">