Токацин - Распад

расстояние — пыль его скрадывала, и станция казалась то очень близкой, то невероятно далёкой.

Сарматы переглянулись.

— Его никто здесь не видел, — ответил Линкен. — Мы его ждали, но он так и не пришёл.

— Может, пролетел мимо, — пожал плечами Константин; долгая заминка ему не нравилась, и он уже начинал недовольно щуриться. — Он же химик.

— А то тут все атомщики! — фыркнула Лилит. — Он должен был прийти сюда. Ну да ладно, теск, идём уже! Подождём его вместе. Видишь завод? Там, в кассетном цехе, ещё цела твоя комната. Туда никого не пускает. Мы тут думали — там отрастёт твоя лаборатория. Небось, уже отросла. Пошли, проверим!

«Отросла…» — повторил про себя Гедимин, глядя на корпуса, вставшие впритык к ограде. Завод придвинулся к АЭС и соединился с ней навесными галереями. «Логично,» — подумал сармат, пытаясь разглядеть линии электропередач и понять, что именно питает энергией эта станция. Проводов нигде не было, только в пылевых тучах периодически что-то сверкало — пучки излучения, расходящиеся во все стороны.

— Что это за место? — запоздало спросил Гедимин, покосившись на сквозное отверстие в груди. — Как оно может существовать? Это всё было разрушено…

Константин насмешливо фыркнул.

— Ещё не понял, атомщик? А при жизни соображал быстрее. Не всегда по делу, конечно, но…

Линкен молча заехал ему локтем по рёбрам.

— Пустоши Васка, — ответила вместо него Лилит. — Так оно называется. Не знаю, как так выходит. Говорят, это место специально для нас. Вроде перевалочной станции. Отдыхаешь — и тебя пропускают дальше. А кто-то задерживается.

Ветер толкнул Гедимина в правое плечо, и сармат повернулся и увидел третий ядерный «гриб», довольно приземистый, пронизанный зелёными сполохами.

— Там тоже полигон? — спросил сармат, покосившись в ту сторону, где видел два предыдущих взрыва. «Два полигона. Линкену тут должно нравиться.»

— Тут везде полигон! — фыркнул Константин. — Так ты идёшь или нет?

При словах «или нет» все взглянули на Гедимина со странной настороженностью. Лилит перестала ухмыляться, Линкен по старой привычке потянулся к шраму на затылке, но, опомнившись, опустил руку.

— Реактор, — Гедимин, вспомнив о незавершённом проекте, досадливо сощурился. — Я его не достроил. Так и не понял, как он должен работать.

— Достроишь, — махнул рукой Константин. — Тут таких строителей — полные Пустоши. Объяснят, помогут. Назовут твоим именем.

Гедимин смущённо хмыкнул.

— И на Земле… — он запнулся, но решил, что тут всё-таки не Земля — на Земле, на его памяти, взорванное само не отстраивалось. — Там узнают, что я его достроил?

Сарматы, переглянувшись, дружно фыркнули.

— Так и не понял, — Константин с досадливым вздохом покачал головой. — Последствия кислородного голодания? Ты мёртвый, теск. Понимаешь? Мертвецы не выходят к живым. И связь тут тоже не работает. Никакая, даже сигма-шифры.

— А я хотел с тобой связаться, — Линкен сердито сощурился. — Долго пробовал. Нет, никак.

— Ты говорила, что отсюда можно выйти, — Гедимин повернулся к Лилит. Та смотрела на него с непонятной жалостью.

— Да, выйдешь, — подтвердила она, глядя в землю. — Только память сотрут. Всё, подчистую. И тело будет другое. Может, даже макака. Помнишь, мы читали, как они рождаются? Жуть, верно?

Гедимин мигнул. Смутные обрывки странных текстов всплывали в голове, но не складывались ни во что внятное, — литературой, а тем более мифологией, сармат никогда не увлекался. «Значит, всё, что я тут сделаю, останется тут. И никто никогда не узнает…» — он на секунду стиснул зубы. «Да ну вас в ядерный могильник!»

— Как мне вернуться? — спросил он, недобро щурясь. — Мне надо назад.

Сарматы переглянулись. Гедимин пристально смотрел на них, ожидая ухмылок, но все трое оставались серьёзными, а Лилит погрустнела.

— Зачем, теск? — Константин едва заметно поморщился. — Тут всё, что у тебя было. Станция. Полигон. Ирренций. Компания. Куда ты вернёшься?! Тебя через месяц приговорят к расстрелу!

— Хэ! — Линкен ткнул его кулаком в бок. — Не говори, чего не знаешь!

Он посмотрел на Гедимина и протянул к нему руку. Глаза взрывника потемнели.

— Он ведь прав. Тут работать проще. Любые штуки, любые опыты, — никому даже дела нет. Все только рады, если у тебя получается. Я тут первое время взрывал всё, что можно…

Гедимин невольно улыбнулся.

— Тебе хорошо. Но я должен достроить --">