Джин Родман Вулф - Кальде Длинного Солнца

административной власти и становиться Кальде — единоличным правителем города-государства. Вместе с тем, его правление нельзя назвать ни долгим, ни счастливым — он вынужден идти на альянс со вчерашними врагами, выступать с оружием против недавних союзников, идти против воли богов. История Шелка — это история Моисея, выводящего свой народ из Египта в землю обетованную: он должен «исполнить план Паса» и начать исход из Витка в новые миры — две планеты — Голубая и Зеленая, на орбите которых уже сотню лет находится Виток.

Одной из особенностей Джина Вулфа как автора является введение типажа так называемого «ненадежного рассказчика». Даже если повествование идет от первого лица, мы не можем быть уверены, что рассказчик — Северьян, Латро, Рыцарь-Чародей, Силк или Хорн говорят нам правду. И это — не авторская невнимательность или случайность. Ведь, если задуматься — насколько часто мы сами, даже наедине с собой, говорим себе правду? Часто мы стараемся выставить себя хуже или лучше, чем мы есть, умалить одни события и превознести другие, изгнать из памяти воспоминания о стыде и боли, и представить события в том свете, в котором их КОМФОРТНО нам воспринимать?

Порой в произведениях Вулфа невероятно сложно распутать интригу, особенно, когда нас запутывает непосредственно главный герой. Но, поверьте, она стоит того, чтобы потрудиться над ее разгадкой.

Кальде Длинного Солнца

Посвящается Тодду Комптону, историку античности и рок-музыканту.

Глава первая Рабы Сциллы

Не обращая внимания как на сотрясающие город волнения, так и на яростный ливень, каждый удар которого грозил сбросить коркамень и превратить глинобитные кирпичи обратно в глину, Его Святейшество патера Квезаль, Пролокьютор Капитула Святого Города Вайрон, изучал свои увядшие и впалые черты лица, отражавшиеся в полированном животе серебряного чайника.

Как каждый раз в этот час дня, он повернул голову направо и пристально осмотрел почти безносый профиль, потом так же внимательно оглядел другую половину лица и вытянул подбородок, чтобы показать себе длинную морщинистую шею. Каждое утро, вставая, он подкрашивал и приводил в порядок лицо и шею; тем не менее оставалась возможность (хотя и слабая), что к десяти что-нибудь испортилось: для этого и служила забавная, но тщательная самопроверка.

— Потому что я очень аккуратный человек, — пробормотал он, делая вид, что разглаживает тонкую белую бровь.

При последнем слове удар грома сотряс дворец пролокьютора до основания, все огоньки в комнате ярко вспыхнули, дождь и град с новой силой забарабанили по оконным стеклам.

Патера Прилипала, коадъютор Капитула, хмуро кивнул:

— Действительно, Ваше Святейшество. Вы действительно очень… э… внимательный человек.

«Тем не менее, возможность всегда есть».

— Я старею, патера. Даже мы, аккуратные люди, стареем.

Прилипала кивнул опять, его длинное костистое лицо выразило сожаление.

— Увы, Ваше Святейшество.

— Как и многое другое, патера. Наш город… Даже сам виток состарился. Когда мы молоды, мы видим то, что молодо, как и мы сами. Новая трава на старых могилах. Новые листья на старых деревьях. — Квезаль опять поднял подбородок, чтобы через набрякшие веки изучить свое выпуклое отражение.

— Золотое время для красоты и… э… элегий, Ваше Святейшество. — Пальцы Прилипалы играли с аппетитным сэндвичем.

— Когда мы замечаем знаки пожилого возраста в себе, тогда мы замечаем их и в витке. Сегодня только немногие хэмы видели человека, который видел человека, помнящего тот день, когда Пас сотворил виток.

Слегка ошарашенный быстрым прыжком через так много поколений, Прилипала опять кивнул:

— Действительно, Ваше Святейшество. Действительно только немногие. — Он незаметно стер джем с пальца.

— Ты начинаешь осознавать повторяющуюся, циклическую природу мифа. Получив посох, я получил и доступ ко всем старым документам. Я очень внимательно прочитал их, посвящая этому три гиераксдня в месяц. Только чтению и неизбежным похоронам. Своему протонотарию я давал совершенно четкие инструкции — не назначать на этот день никаких встреч. Рекомендую тебе эту практику, патера.

В комнате --">