Екатерина Геннадьевна Белозерова - Всего лишь сон

достаточно долго держать один и тот же темп, не устать и не вспотеть. Даже правая коленка расходилась и перестала болеть, лишь ныла слегка. Опасаясь жажды, я старалась даже не думать о воде. Вместо этого пыталась выжать из своей опустошенной памяти хоть какие-то крохи и сложить их с теми сведениями, которые у меня есть.

На сегодняшний момент мы имеем: Упавший в пустыне вертолет и мертвого человека возле него — возможно пилота. Я — женщина. Возраст… Да черт его знает! Наверное разброс должен быть небольшой, от двадцати пяти до сорока. Имени своего не помню, как и всего остального. На мне униформа, судя по крою, и нашивка на груди — ОКФА. Это мое место работы? Не знаю, это нужно как-то выяснить. Единственное, за что я действительно цеплялась, так это за мимолетный образ мальчика из обрывков воспоминаний. Кажется, этот мальчик что-то значит для меня. Брат? Друг детства? Сын?

“Макс!”

Это имя всплыло в голове само собой. И вслед за ним потянулись ниточки воспоминаний, одно за другим. Макс! Мой маленький сын. У меня есть сын! Ему шесть, он очень любит запускать воздушного змея на заднем дворе дома и играть со своим псом Говардом. Надеюсь, он в безопасности, мне нужно обязательно добраться до него. Попытки вспомнить что-то еще вызвали приступ головной боли. Но эта маленькая победа заставила меня поверить, что все восстановится со временем. Просто не нужно слишком торопить события.

Первые намеки на хоть какой-то след цивилизации появился спустя продолжительное время, за которое солнце успело опуститься и теперь висело над горизонтом как яркий оранжевый мяч, уже не такое слепящее и обжигающее. Воздух не колебался, и на горизонте проступили силуэты строений. Чем ближе я подходила, тем понятнее становилось, что это какое-то поселение. Небольшие домики, навесы, все сделано примитивно, но тем не менее я заметила несколько столбов электропередач и сотовую вышку.

Уже темнело. Идти прямо в поселок мне почему-то не хотелось. Назову это чутьем. Возможно у меня есть и такие навыки, но, раз я ничего не помню, лучше положиться на инстинкты.

Не знаю, сколько я стояла, пытаясь принять решение и договориться со своей интуицией, но желание знать правду гнало меня вперед. Добравшись до первого из домов, я присела около него и выглянула из-за угла, всматриваясь в пустые улочки. Сумерки сгладили углы и смазали все краски. Ни звука, только где-то вдалеке лаяла собака и изредка ржали лошади.

Вдруг сзади раздался спокойный голос, и я подпрыгнула от неожиданности.

— Ты чего это спряталась тут? Воруешь? Нечего у меня воровать.

Я повернулась и выпрямилась. Передо мной стояла немолодая женщина, у нее было круглое лицо и раскосые глаза. Собранные в пучок волосы серебрились сединой, а подол ее юбки был испачкан землей и пахло от нее полынью.

— Нет, я… — мой голос скрипел, как будто я не говорила вечность, но с каждым словом произносить звуки выходило все лучше, — я тут ищу кое-кого.

Она глянула на нашивку моего комбинезона.

— Ты с фабрики, что ли? Ваши только уехали. Ты чего же, отстала?

— Отстала, — кивнула я. Лучше пока соглашаться, может удастся что-то узнать о себе или о сыне.

— Пойдем, — женщина видимо была уверена, что я последую за ней, потому что она больше не обернулась, уверенно шагая по узким улочкам.

Дом у нее был небольшой, но уютный. Вместо кроватей узкие матрасы, глиняная посуда, на стенах тряпье — обстановка довольно аскетичная, но тем не менее, в углу обнаружилась пара розеток в глиняной стене. Из одной даже торчала зарядка для смартфона.

— Вы позволите мне зарядить? — я достала из рюкзака разбитый мобильник.

Женщина лишь головой покачала укоризненно, увидев состояние телефона, но махнула рукой, мол, пользуйся на здоровье. Я не ждала, что прибор исправен, но надеялась на чудо.

Сначала ничего не произошло, но вскоре экран включился, и меня как будто током ударило. С экрана блокировки, сквозь густую сеть трещин, на меня смотрел Макс. Улыбающийся, рядом с молодой светловолосой женщиной. Часть фотографии была скрыта из-за повреждений матрицы экрана, но я догадалась, что эта женщина — я. К сожалению, на прикосновения тачскрин не реагировал. Я отключила зарядку и экран погас. Это мой телефон? А может это телефон Макса? Боже! А если он тоже был в том вертолете? У меня потемнело в глазах. На плечо легла морщинистая рука.

— Ты поешь. И поспи. А завтра твои приедут за продуктами и тебя --">