Антон Конышев - Эншенэ

гул заполнил помещение лаборатории. Рыжий даже не сразу уловил смысл прозвучавших слов, а уловив, еле сдержался, не позволяя себе перевести дух.

– Регистрирую уменьшение массы объекта в камере приёмопередатчика установки «Земля».

– Регистрирую постепенное увеличение массы в камере приёмопередатчика установки «Луна».

И вдруг тревожно:

– Наблюдаю резкий скачкообразный рост мощности установки "Луна". Частые нарушения сигнала, нестабильность электромагнитного и гравитационного полей.

Рыжий почувствовал, как сразу одеревенела спина. В два шага оказался рядом с говорившим. Потребовал, впиваясь взглядом в монитор:

– Причина?

– Синхронность точек приёма-передачи нестабильна. Чёрт. Точки рассинхронизированы.

– Можем заново запустить синхронизацию?

Синие-синие глаза глянули на него виновато и чуть испуганно:

– Но, Евгений Степанович, мы нарушим…

– Да знаю я, – выпрямился рыжий, – отставить. Что там с объектом?

– В камере приёмопередатчика установки «Земля» объект не регистрируется.

– В камере приёмопередатчика установки «Луна» регистрирую увеличение массы. Стоп! Масса совпадает с контрольной! Получилось! Люди добрые, получилось!

– Тихо ты, не ори, – цыкнул рыжий, сам из последних сил сохраняя вид сосредоточенный и невозмутимый, – спугнёшь ещё. Начинаем смену полюсов обоих контуров.

А потом как гром с ясного неба, как длинная извилистая змейка костяшек домино, запустивших цепную реакцию необратимости, зазвучало отовсюду:

– Нет сигнала с датчиков установки «Луна» .

– Нет сигнала с датчиков камеры приёмопередатчика.

– Нет сигнала с датчиков блока питания.

– Нет сигнала с камеры на "тортилле".

– Нет сигнала…

И контрольный в голову:

– Перестали поступать данные телеметрии.

– То есть, как это перестали поступать? – чужим голосом прошелестел рыжий, чувствуя, как губы сами растягиваются в глуповатой улыбке. – Как это вообще возможно?

В ответ только развели руками и обиженно кивнули куда-то вверх и влево:

– Это не сбой, Евгений Степанович. Наша аппаратура в норме. Сигнала действительно нет. Там… Там что-то случилось. Что-то серьёзное. Я не могу сказать, что именно. Сейчас не могу.

Последующие пятнадцать часов и тридцать одна минута вместили в себя несчётное количество безуспешных попыток восстановления связи, три авральных мозговых штурма сорванными голосами с коллективным приёмом успокоительного, метания от отчаяния к надежде и обратно к отчаянию, неоднократные запросы в ЦУП и покадровый до рези в глазах просмотр видеоматериалов со спутника.

Лишь после всего этого первый эксперимент по межпланетной телепортации макрообъекта был, наконец, признан неудачным.

Но это совсем не конец нашей истории.

Аулла

Дар возник тринадцать дней назад. И именно возник.

Вот только что не было ничего и вдруг раз, и стадо тучных, неповоротливых ноголапов шарахается во все стороны, как от голодного клюворыла. А Иуша зыркалами хлопает от неожиданности, испуга и благоговения.

Это он сам потом всем так рассказывал. Дескать, пасёт он стадо общинное да на Небесное Колесо поглядывает – как за лесок закатываться начнёт, можно и домой собираться. А потом чует Иуша, неладно что-то. Земля гудит, небо гудит, кишки и те, как будто гудят в брюхе. Ноголапы тоже заволновались-забеспокоились. Морды свои задрали вверх и переступают тревожно с ног на лапы да с лап на ноги. А гул нарастал, нарастал да внезапно и кончился. Иуша головой потряс, чтобы остатки шума вытряхнуть, смотрит, а скотинка в разные стороны улепётывает, да шустро так. А посередь пастбища – оно. Стоит.

– Понял я, – продолжал Иуша, в этом месте неизменно раздуваясь от важности и многозначительно понижая голос, – что это Духи нам Дар прислали. Вот именно так и никак иначе. Поклонился, возблагодарил Духов да и рванул вперёд ноголапов в общину, к Слышащему.

В общине пастуху сначала не поверили. И только когда вездесущие мальки сгоняли на пастбище и заполошно, перебивая друг друга, проголосили, что так оно всё и есть, тогда только Слышащий просветлел лицом, выволок из хижины все свои амулеты, нарядился в праздничные одежды и сам двинулся взглянуть, что да как.

Вернулся посуровевший – глаза горят, гребень того гляди лопнет от напряжения и избытка чувств. Даже хромать перестал. И не скажешь, что левоправую ногу ему много дождей назад клюворыл отчекрыжил.

На следующий день собрал Слышащий у --">