1

Мне взбрело в голову, что с этим летом что-то будет не так.

Я влюбился в тебя за семь дней до его начала — и чувствовал, что что-то произойдет.

К концу лета это слово — «влюбился» — мне разонравилось, хоть я и не смог придумать, как сказать иначе.

За лето что-то похожее происходило со мной еще несколько раз, но началось всё с тебя — поэтому я решил обращаться к тебе. Наш с тобой общий друг Кирилл сказал мне однажды, когда мы стояли на улице у бара, что не может быть текста без адресата, мы всегда пишем кому-то. Я решил, что буду писать тебе.

Мне всё время казалось, что я переживаю трансформации. Каждый коридор затмений. Каждое новолуние и полнолуние что-нибудь происходило. Каждый раз, когда я влюблялся, я чувствовал, что в результате становлюсь кем-то другим.

Вот и перед началом лета я ощущал себя гусеницей, которая чего-то ждет. Мы обсуждали с тобой гусениц. Ты сказала, что тебе однажды подарили пять куколок бабочек и что их превращение было страшным. Коконы разбухали, лопались, из них еле выкарабкивались поникшие бабочки со скукоженными крыльями — и не все могли расправить крылья до конца. В обычную бабочку превратилась только одна из пяти.

Знает ли гусеница, во что она превратится? Понимает ли она, что с ней происходит, когда она становится куколкой? Ее тело разрушается, по сути, переваривает само себя, чтобы потом из клеток, на которые оно расщепилось, собраться заново. Насколько это страшно?

Я устал от перемен, но им не было конца.

Еще это лето обещало быть самым жарким в моей жизни. Я не застал прошлое лето в Тбилиси, и все пугали меня, что будет невыносимо. Что будет невозможно думать, дышать, выходить на улицу, существовать. Лето часто одновременно красивое и страшное — на своем пике оно похоже на прекрасный сон, готовый в любой момент обернуться липким кошмаром. Лето медленное, маревное, палящее, лето в дымке и в дыму. Иногда оно показывает правду, вещи как они есть — особенно по ночам, — а иногда опускает тебя в глубины иллюзий.

Не помню, чтобы у меня в жизни было лето, когда ничего не происходило бы. Чтобы я тридцать первого августа был такой же, каким был первого июня. Каждый раз оставалось только смотреть, ждать — и принимать то, как жизнь заворачивает тебя в кокон и расщепляет в суп из клеток.

Ничто, кроме сердца
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31
32
33
34
35
36
37
38
39
40
41
42
43
44
45
46
47
48
49
50
51
52
53
54
55
56
57
58
59
60
61
62
63
64
65
66
67
68
69
70
71
72
73
74
75
76
77
78
79
80
81
82

Гриша Пророков

Ничто, кроме сердца

папье-мâшé.

ИНФОРМАЦИЯ
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА

Пророков, Г.

Ничто, кроме сердца: [роман] / Г. Пророков. — Папье-маше, 2024.

ISBN 978-9939-1-1832-1

Дебютный автофикшн про асексуальность, аромантичность, христианство и одно лето в Тбилиси. Рассказчик переехал из России в Грузию и влюбляется по переписке в человека, который живет в Москве; но вскоре начинает задаваться вопросами: что такое любовь? что значит влюбиться? что он вообще хочет от людей? Документируя первое лето в эмиграции: прогулки по городу, посиделки в барах с друзьями, поездки в горы — Гриша Пророков исследует собственное переживание асексуальности и аромантичности, обращаясь для этого к истории и культуре христианства: письмам апостола Павла, гобеленам «Дама с единорогом» и образу Марии Магдалины.

 

© Гриша Пророков, текст, 2024

© Папье-маше, издание на русском языке, оформление. 2024

 

 

всем моим друзьям, всем, кого я люблю, всем вплетенным в этот текст — надеюсь, я никого не ранил и не обидел своими метаниями

2

Свадьба Даши и Прохора была двадцать восьмого апреля. Да, я только что говорил про лето, и вообще этот текст будет про лето, но мне надо рассказать про свадьбу — потому что я тогда сделал штуку, которая привела ко всему остальному. Я написал тебе.

Мы с Дашей были вместе одиннадцать лет — а потом расстались. Это было очень тяжело, но иначе быть не могло, и, кажется, мы оба в результате стали

--">