Борис Николаевич Шпажников - Удивительное похищение

ШМЕЛИНЫЙ ПАСЕЧНИК

Мой дед имел пасеку. Заходить в его заветный палисадник, где ровными рядами стояли выкрашенные в голубой цвет ульи, я боялся. О, как в то время я завидовал деду, спокойно похаживающему среди своего пчеловодного хозяйства!

«Вот бы мне так-то»,- думал я, наблюдая за его работой. Тогда-то и решил я стать пасечником.

И вот как осуществилась моя мечта.

Настала пора сенокосов. В утренние зори всё село выходило на лесные покосы. Мы, подростки, в полдень ворошили душистую скошенную траву и сгребали в копны. Взрослые сметывали высокие стога.

Старший брат, косивший около опушки леса, вдруг крикнул мне:

- Саня, иди сюда, я нашёл шмелиное гнездо! Попробуем медку!,.

Растревоженные шмели роем вились над серым комом старого мышиного гнезда, внутри которого и лежали соты.

Я попросил брата не трогать шмелей, а сам побежал в лес, надрал берёсты и сделал маленький туесок. В туеске я прорезал дырочку-леток - и улей для шмелей готов. На дно туеска-улья я осторожно положил часть сухой травы из гнезда и на неё закатил палочкой соты шмелей. Стал ждать, когда прилетят шмели. И вот они прилетели. Сколько радости у меня было!.. Прилетевшие со взяткой шмели, поползав около берестяного улей-ка, забирались в него через леток, к сотам.

Вечером, когда зашло солнце, вся шмелиная семья забралась на ночёвку в улеёк. Я принёс его домой и утром поставил в огороде, как настоящий пчелиный улей.

Шмели выползали из дырочки и, покружившись около улья, вновь забирались в него. Окончательно познакомившись с новым жильём, они летели на ближайшие грядки, где росли огурцы, и возвращались с добычей.

К концу сенокоса у меня в огороде стояло более двух десятков шмелиных домиков. Тут были шмели луговые - серые, лесные - тёмно-палевые и земляные - черные с серыми или красноватыми полосками на брюшке.

Я начал чувствовать себя заправским шмелеводом, многое узнал о жизни шмелей. Когда я переносил соты в улеёк, не забывал преселить и матку. Она была самой крупной среди семейства. Я знал: если матка будет перенесена вместе с сотами, а улеёк будет поставлен на место старого гнезда, то шмели обязательно переселятся в улеёк.

Когда мне нечего было делать, я мог целыми часами наблюдать за хлопотливой жизнью шмелей.

- Опять уставился на своих шмелюг! - иногда ворчал на меня отец. - Бегай тут за тобой по огородам… Ишь, что придумал!..

Иду я с граблями за отцом, ступая босыми ногами в теплую дорожную пыль, а сам думаю о шмелях. Вот в такое жаркое время они снимают с сот траву, а в прохладное или перед дождем - вновь закрывают их сухой травой.

Вкусен шмелиный мёд, прозрачен, как чистая вода. Нравился он мне больше, чем пчелиный, густой и янтарный. Может быть, лучше потому, что он из моей пасеки? Не знаю. Но я так любил слизывать вытряхнутые из сот на ладонь светлые капельки!.. Вот и сейчас я чувствую вкус шмелиного мёда, облизываю пересохшие губы.

Хотя шмели имеют такое же жгучее жало, как и пчёлы, но я их не боялся. Ползая по моим рукам и лицу, они не жалили. И вот в чём секрет. Шмели, как и пчелы, боятся резких движений. При них суетиться не надо. Если они испуганы или раздражены, то смело нападают на своего врага.

«Укусила пчела»,- так иногда говорят. Но это неверно. Зубов у пчел и шмелей нет, а есть жало.

Пчела жалит только один раз в своей жизни, оставляя ядовитое, зазубренное «копьё» в теле нарушителя её покоя, и гибнет. А шмель своим жалом может защищаться множество раз. Он жалит не только при обороне. Нечаянно придавленный, шмель издаёт особый звук, сигнал бедствия, и тогда к попавшему в беду товарищу спешат на помощь другие шмели. Их раздражает запах пота, табачный дым. Даже запах одеколона они вели-колепно отличают от естественного аромата цветов и не упускают случая отомстить за такую грубую подделку, если какой-нибудь щёголь зайдет к ним на пасеку.

Ко мне в огород заходил дед. Он серьезно осматривал моё хозяйство и --">