Жюль Верн - Возвращение на родину

Жюль Верн ВОЗВРАЩЕНИЕ НА РОДИНУ

Глава I

Меня зовут Наталис Дельпьер. Я родился в 1761 году в деревне Гратпанш, в Пикардии^[1]. Отец мой день-деньской гнул спину на пашне у маркиза^[2] д’Эстреля. Мать по мере сил помогала ему, я и сестры тоже. Никакого состояния у нас не было. Не надеялись мы разбогатеть и в будущем. Кроме земледельческих забот, отец еще и пел в церковном хоре, имея мощный голос, хорошо слышный даже за пределами примыкавшего к храму кладбища. Так что он вполне мог бы стать приходским священником^[3] (как у нас говорится — крестьянином, понюхавшим чернил), если бы умел хоть мало-мальски читать и писать. Единственное, что я от него унаследовал, — это громкий голос.

Недаром говорится: от трудов праведных не наживешь палат каменных.

Родители мои всю жизнь тяжко трудились и умерли в один и тот же год, в 1779-м. Царство им небесное!

В ту пору, когда произошли события, о которых я хочу рассказать, старшей из моих сестер, Фирминии, исполнилось сорок пять лет, Ирме — сорок, а мне — тридцать один год^[4]. Когда родители скончались, Фирминия была замужем за уроженцем Эскарботена Бенони Фантомом, простым слесарем. Он так и не смог прочно встать на ноги, хотя знал толк в своем ремесле. Что касается детей, то их в 1781 году у них уже было трое, а через несколько лет появился и четвертый ребенок. Ну а Ирма так и осталась старой девой. А потому я не мог рассчитывать ни на нее, ни на Фантомов и должен был самостоятельно позаботиться о своей жизни. И мне удалось устроить ее и на старости лет даже помогать сородичам.

Но обо всем по порядку.

Сначала умер отец, а за ним, через полгода, и мать. Тяжелый удар, ничего не скажешь. Да, такова судьба! Приходится терять как тех, кого любишь всем сердцем, так и тех, к кому не испытываешь особой привязанности. И все же, когда и нам суждено будет уйти из жизни, давайте постараемся оказаться среди тех, кого любят.

Родительское наследство, за вычетом расходов на погребение, не превысило и ста пятидесяти ливров^[5] — и это накопления после шестидесяти лет неустанных трудов! Все было честно поделено между мной и сестрами. То есть каждому досталось с гулькин нос.

Итак, я в свои восемнадцать лет очутился сиротой с какими-то двадцатью пистолями^[6] в кармане. Но я был сильным, крепко сбитым парнем, готовым взяться за любую тяжелую работу. К тому же еще и с громким голосом! Однако я не умел ни читать, ни писать, этому я выучился позднее, как вы узнаете ниже. Если сызмальства не научишься грамоте, она потом дается с большим трудом. И это всегда сказывается на умении излагать свои мысли. Читайте мое повествование — сами убедитесь!

Что мне было делать? Продолжить труд отца? До седьмого пота работать на других, взращивая на своем клочке поля лишь нищету? Незавидная перспектива, ради которой не стоило и стараться. Неожиданные обстоятельства все изменили.

Однажды в Гратпанш приехал кузен^[7] нашего маркиза, граф^[8] де Липуа. Офицер в чине капитана^[9], служил в Лаферском полку^[10]. Ему полагался двухмесячный отпуск, который он решил провести у своего родственника. По случаю его приезда устроили грандиозные охоты на кабанов, на лис с гончими псами и облавами. На празднествах веселились знатные кавалеры и великосветские красавицы, не говоря уже о самой маркизе д’Эстрель, которая была очень хороша собой.

Сам я, правда, видел только капитана де Линуа. Этот офицер держался с нами просто и охотно вступал в разговор. Вот тогда-то у меня и зародилась мысль стать солдатом. Право, что может быть лучше — жить трудом своих рук, когда руки эти прилажены к внушительному торсу! Впрочем, если отличаешься примерным поведением, храбростью и имеешь немного везения в придачу, если начинаешь маршировать с левой ноги и хорошо чеканишь шаг, нет причин не продвинуться на этом поприще.

Многие думают, что до 1789 года^[11] простой солдат (сын горожанина или крестьянина) никогда не мог стать офицером. Они заблуждаются.

Сначала, при решимости и умении держать себя, можно было без особого труда стать унтер-офицером^[12]. Потом, при условии, что находился в этом чине десять лет в мирное время и пять лет — в военное, добивались офицерских эполет^[13]. И вот так — из сержантов в лейтенанты, из лейтенантов в капитаны. Затем… стоп! Дальше хода не было. Однако и это уже хорошо.

Граф де Линуа во время охоты с облавами часто --">