Луи Анри Буссенар - Похитители бриллиантов

другом, и тебя постигла та же беда, что и меня. Поэтому я считаю, что будет вполне естественно, если ты разделишь со мной мою удачу. За этим я сюда и прибыл, дорогой мой Александр. Вот и все.

Александр задумчиво молчал. Его друг заговорил снова:

— Ты онемел? Ты не говоришь: «Едем поскорей»? Ты не торопишься продать свою гнусную яму и эту рваную палатку, которая кишит всякими мерзкими насекомыми? Или ты мне не веришь?

— Верю, верю, но…

— Что «но»? У меня есть карта местности. Правда, плохонькая. Но мы с тобой не робкого десятка, мы не пропадем и с такой картой. Ее составил по указаниям покойного Лакми мой тесть, пастор Смитсон. Он ее начертил раствором пороха на платке. Это будет наша путеводная нить, и она нам поможет найти клад. У меня есть доброе предчувствие. Поверь мне, ты выкупишь свой Бель-Эр, а я построю в Вильроже замок из красного гранита, с восемью сарацинскими^[27] башнями и с террасой над обрывом… Да что это с тобой?

Александр вскочил, точно его подбросило пружиной. Он схватил револьвер, висевший на колышке, и быстро вышел.

— Тихо! — сказал он шепотом. — Нас подслушивают!

Нетвердой походкой пьяного мимо проходил человек огромного роста.

— Ничего! — сказал Александр Шони, вернувшись в палатку. — Какой-то пьяный. Он едва не свалился на палатку.

— Одобряю твою осторожность. Подобные тайны не следует выбалтывать так, чтобы слышал всякий и каждый. Тем более что нам еще, по всей вероятности, предстоит встретиться с моим соперником, с этим буром, которого Анна спровадила. Он и два его брата поклялись меня убить.

— Ах, так? — резко перебил его Александр. — В таком случае, я еду с тобой. Черт возьми, предвидится драка, и моему лучшему, моему единственному другу грозит смертельная опасность, а я буду сидеть в логове, как дикий кабан? Да что я, подлец, что ли?

— Ну вот, наконец-то! Узнаю своего старого галла! Не думай, однако, что я собираюсь задержать тебя надолго. Нам достаточно трех месяцев, а там одно из двух: либо мы себе составим состояние, либо придется все начинать с самого начала. Просто потеряем три месяца и покончим с иллюзиями. Большой ценности они не представляют, поэтому мы спишем в счет убытков только потерянные девяносто дней и вместе возьмемся за разработку какого-нибудь участка.

— Идет! Завтра же продаю свою концессию^[28], орудия, палатку, алмазы, и едем!

— Почему завтра? Почему не сию минуту?

— Надо найти покупателя.

— Покупатель есть. Только что, проходя мимо, я заметил козлиный профиль какого-то торговца. Он продавал консервы и кап-бренди. Там, где есть торговцы, всегда можно сделать дело.

— Это, вероятно, хозяин огромного фургона, в который запряжено двадцать быков. Он только вчера прибыл.

— Какое нам дело? Распродай все поскорей, и едем!

Дали знать торговцу, и он явился немедленно. Тщательно осмотрел алмазы, ощупал, взвесил и в конце концов купил их. Равно как и оборудование и права. Кроме денег, он дал Александру крепкую, молодую, но страшно норовистую лошадь. Впрочем, француз был прекрасным наездником.

Купец отсчитал двадцать тысяч франков золотом и удалился.

Ночь спустилась быстро, и три европейца, сопровождаемые двумя туземцами, все пятеро верхом, без шума покинули прииск и взяли путь на север, то есть в страну западных бечуанов^[29], которая начиналась в нескольких километрах от Нельсонс-Фонтейна.

Утро едва успело бросить на прииск свои первые лучи, когда всех взволновал странный слух, передававшийся из уст в уста. Говорили, что ночью произошло убийство. Все побросали работу и пустились в лагерь, к палаткам.

Люди всех цветов кожи собрались шумной толпой вокруг огромного фургона, принадлежавшего торговцу, и испускали оглушительные крики. Двое полицейских пробились сквозь людскую стену и проникли внутрь. Труп старика плавал в луже крови и загораживал вход. Глаза были широко раскрыты, рот перекошен. Длинный нож был воткнут в грудь, наружу торчала одна рукоятка. Кровь капля за каплей стекала на землю и смешивалась с кровью сторожевого пса, которого тоже зарезали.

В повозке стоял невообразимый беспорядок: все было перерыто, и рыли, видимо, весьма поспешно — везде остались кровавые отпечатки пальцев. Сундук был взломан и опрокинут, и на полу сверкали алмазы, должно быть не замеченные грабителями.

В глубине фургона, за тяжелой портьерой, кто-то стонал. Полицейские нашли там двух связанных --">