Люциан Воляновский - Луна над Таити

проверку, и на тех, кому она еще предстоит. И я слышал «анекдот с конца света», вернее, с другой стороны нашей планеты: реактивный самолет пролетает над островком в Тихом океане. Маленький людоедик, закинув вверх курчавую головку, спрашивает у мамы-людоедки: «Это птичка? Это можно есть?» «Нет, деточка. Это вроде кокосового ореха… Скорлупа несъедобна, едят только то, что в середине!»

Приложение 2,

или Рассказ о двух братьях

Отцом первого был француз, который, переодевшись мусульманским пилигримом, попал в Мекку. Мать тешилась надеждой, что хотя бы один из двух ее сыновей станет священником… Однако судьбе было угодно другое. Старший из братьев Фулашье — Людовик стал пилотом и во время войны сражался против немцев. Американские пилоты не могли выговорить его трудную фамилию и называли его просто «Флаш». Он попал в лагерь в Бухенвальде, где потерял 40 килограммов веса, но приобрел — на этот раз у заключенных — кличку «Тот, который не подыхает». Потом он возвращается в гражданскую авиацию, ломает себе ребра в аварии над Африкой и продолжает летать в металлическом корсете. В 1952 году Людовик снова садится за школьную парту. На этот раз он кончает школу пилотажа реактивных самолетов «Эр Франс». Брат Генрих, моложе Людовика на 17 лет, тоже заболел гражданской авиацией. Он летает в качестве пилота «Т.А.И.». Получилось так, что старший брат доставляет пассажиров на самолете «Эр Франс» из Парижа через Монреаль в Лос-Анжелес, а оттуда через Тихий океан их везет самолет, управляемый младшим братом.

Маршрут этого сложного полета над сушей и морями составлен по специальному расписанию, исключающему непредвиденные ситуации. Куда более рискованно было пробираться в Париже через реку автомобилей, когда мы под вечер ехали на аэродром в Орли. На аэродроме бортмеханик задает своим коллегам 72 вопроса, чтобы определить, все ли в порядке. Потом начинают работать моторы. Еще на земле они каждую минуту съедают чуть ли не 100 килограммов горючего. Потом мы мчимся по летному полю, разгоняемся, и наконец на 29 секунде, когда стрелка спидометра показывает 252 километра в час, капитан привычным жестом, не изменившимся со времен, когда первый человек оторвался от земли в аппарате тяжелее воздуха, тянет к себе рули. Париж убегает из-под колес. Я улетаю на север, а вернуться должен с юга…

Приложение 3,

или Девушка с Таити

В Лос-Анжелесе нас ждет ночлег. В восемь утра — снова в путь. Вначале садимся мы, транзитные пассажиры. Затем, выстроившись в ряд, парами штурмуют самолет американцы, жаждущие увидеть Южные моря.

Обедаем уже в Гонолулу на Гавайских островах. И там, пока мы дожидаемся, когда самолет кончит пить горючее, происходит первая встреча с Южными морями. Среди моторов реактивных самолетов, среди цистерн и автомобилей, нагнетающих кондиционированный воздух в кабины самолетов, затерявшаяся в гуще современной цивилизации, стоит девушка с Таити, одетая в развевающееся «паро», в сандалиях на босу ногу и с амулетом в ожерелье. Это новая стюардесса. Еще вчера она прилетела со своего родного острова, и теперь ее темная кожа и черные волосы резко выделяются на блестящем туловище реактивного самолета. «Боже мой, как это романтично», — вздыхают путешественники, начитавшиеся книг Джека Лондона и насмотревшиеся картин Гогена. Романтика рассеивается сразу же после старта, когда девушка берет микрофон и на французском и английском языках объявляет: «Команда капитана Фулашье приветствует пассажиров. Уважаемые господа, международные правила предписывают нам проинструктировать пассажиров. Над креслом находятся кислородные маски, которые в случае необходимости автоматически откроются, под креслом — спасательные жилеты, как ими пользоваться я покажу вам сейчас».

Приложение 4,

или Горечь расставания

Аэродром Фаа на Таити построен совсем недавно. Поверхность острова гориста, и на нем не нашлось необходимого места под аэродром для реактивных самолетов. Стартовое поле (3600 метров длины, 70 метров ширины) пришлось построить на коралловом рифе, куда подъезжают по узкой насыпи с острова.

Не могу сказать, чтобы я был пресыщен отлетами и прилетами. Напротив — это зрелище, на которое можно смотреть часами, и я вовсе не удивляюсь, что в прошлом году на аэродром Орли в Париже было продано больше входных билетов, чем в Лувр. Большой международный аэродром — это драма и комедия в цветном --">