Ганс Шомбурк - С палаткой по Африке

обрадованный и окрыленный переменой погоды.

Вода, вода и больше ничего вокруг. Ни судна, ни паруса, ни птицы. Воздух стал теплым, и даже ночь не принесла с собой прохлады. Утром Рау рассказал, что через иллюминатор к нему в каюту влетела ласточка. На головке у нее оказался клещ. Наш кинооператор, увлекавшийся орнитологией, удалил его, но так и не решил, была ли эта птичка последним напоминанием о Европе или первым вестником Африки.

* * *

На пятнадцатый день путешествия мы вошли в Лас-Пальмас — гавань Гран-Канарии, одного из принадлежащих Испании Канарских островов, прозванных древними за райский климат «Счастливыми островами». Я увидел пик Тейде, возвышающийся почти на 4 тысячи метров над уровнем моря, и пытался отыскать места своих прежних, обычно непродолжительных стоянок. Кактусовые сады, итальянские кедры, заросли дрока, драконовое дерево…. От вечнозеленых лавровых лесов взор снова и снова обращался к оголенным красно-черным зубцам массива Тейде на Тенерифе. Там находится потухший вулкан, первый, который увидел Александр Гумбольдт во время своего знаменитого путешествия в Америку.

Всего два часа смогли мы наслаждаться чудесным островом. Глаз, отвыкший от разнообразия красок, радовали цветы на площадях города, распланированного на испанский манер. Вид бананов па плантациях между старой гаванью испанских и португальских мореплавателей и суровыми оголенными холмами вокруг поселений раздразнил аппетит путешественников, которым приелись судовые консервы.

Но вот уже отданы концы, двигатели опять завели свою однотонную песню, «Нигерия» взяла курс в открытое море. Судно подхватил пассат. Резкое дыхание ветра загнало пассажиров в каюты, но на меня такая погода действовала хорошо. Я чувствовал себя отдохнувшим и с удовольствием приветствовал летающих рыб. Это холоднокровные крылатые существа величиной с селедку. Они носятся над морем, как стрекозы, делая прыжки до 50 метров.

Кожа покрылась испариной — то был верный признак приближения к тропикам. Кое-кто из пассажиров заметил фонтаны воды. Значит, где-то вблизи киты. Над палубой устроили навес для защиты от лучей солнца, становившихся все более знойными. На следующее утро я велел вынести наверх съемочную аппаратуру и опробовать магнитофоны, при помощи которых мы должны были запечатлеть голос Африки. Приближался экватор, и существующий с незапамятных времен обычай морского крещения послужил нам поводом послать первую весточку на родину.

Мы не увидели берег Либерии, связанный с воспоминаниями о стольких моих экспедициях. Но дождь лил совершенно так же, как 45 лет назад, когда я высадился в Монровии, чтобы искать животное, считавшееся вымершим. Потоки дождя как бы сдерживали длинные волны, и они поднимали и опускали судно в ритме, который успокоительно действовал на человека, проведшего несколько десятилетий в больших городах. Все сильнее звучал призыв дебрей… Африка, моя Африка, дикая, нетронутая Африка была уже недалеко.

Около двух недель руль оставался неподвижным. Мы шли прямо на юг. Однажды в полдень, во время обеда, раздался глухой вой судовой сирены. Я знал, что означают эти звуки. Вскоре появились посланцы властителя морей Нептуна, чтобы пригласить всех, кто впервые пересекал экватор, направляясь из Северного полушария в Южное, в торжественной обстановке смыть с себя пыль Севера.

На специальных подмостках был сооружен трон; на нем важно восседал морской бог, вооруженный трезубцем. Рядом с ним стоял «пастор», совершавший обряд крещения.

— Дорогие прихожане мои, почтительно, подозрительно, рассудительно, презрительно внимающие слушатели! Услышьте сегодняшнее послание, продиктованное мудростью и любовью и начертанное на той самой странице, где в прошлом году осталось масляное пятно от картофельной оладьи.

С «амвона» я перевел взгляд на трамплин. На нем выстроились те, кто впервые пересекал самую длинную параллель земного шара. Волосы и лицо каждого из них были покрыты раствором, состоявшим в основном из жидкого мыла. Чтобы «очиститься» внутри, эти люди проглотили по порции керосина и заели его лепешками с запеченной смолой, после чего мыльную пену с их лиц и голов соскребли огромной бритвой. Затем вконец растерявшихся новичков столкнули с трамплина в бассейн. Вновь и вновь заставляли их нырять, чтобы смыть с себя все до последней соринки.

— Мы, Нептун, властитель морей, --">