Святослав Владимирович Чумаков , Юрий Иванович Федоров , Игорь Васильевич Подколзин , Евсей Львович Баренбойм , Евгений Павлович Цыганко , Юрий Александрович Дудников , Иван Олейников , Юрий Андреевич Адрианов , А. Мирошников , Владимир Васильевич Матвеев , Николай Николаевич Ильин , Гавриил Антонович Старостин , Алексей Иванович Баранов , Николай Федорович Портенко , Юлий Андреевич Ворожилов , Александр Прокофьевич Баюров , Даниил Даниилович Кулинич , Прокопий Андреевич Явтысый , Александр Васильевич Осин - Океан. Выпуск одиннадцатый

Океан. Выпуск одиннадцатый

ПРИХОДИ К НАМ НА МОРЕ!

Н. Ильин ОКЕАНСКИЕ НИВЫ

По натуре и помыслам мы хлеборобы.

Труд наш древний, державный и длительный труд.

Только хлеб не такой, как у всех, а особый.

И его по-особому сеют и жнут.

Вот и нынче уходим в поля на полгода,

Океанские нивы — на тысячи миль.

Над планетой стоит грозовая погода,

И с трудом вызревает под-грозами мир.

МЫ ТАК ПРИШЛИ НА ФЛОТ…^[1]

Юнги мечтали о флоте и готовили себя к службе на кораблях. А когда враг был разгромлен, когда пришла долгожданная Победа, они не изменили мечте и на всю жизнь связали свою судьбу с флотом. До сих пор служат в Военно-Морском Флоте доктор технических наук капитан первого ранга инженер А. И. Баранов и капитан первого ранга Ю. Д. Ворожилов. А. И. Портенко вернулся на реку своего детства и по сей день работает капитаном одного из судов на Волге.

Алексей Баранов, юнга торпедного катера ТОРПЕДНАЯ АТАКА

Во время учебы в Школе связи я мечтал о службе на малых кораблях, и при распределении мне повезло: в бригаду торпедных катеров нужны были три радиста.

И вот в сопровождении старшины мы шагаем в сторону базы «Литке». Пришли и сразу от проходной направились в строевой отдел.

— Юнга Баранов, назначаешься на торпедный катер к старшему лейтенанту Михайловскому. Сейчас он на Лавенсари^[2], стало быть, ждать тебе оказии, — объявил принимавший нас старшина.

Ждать пришлось двое суток. До Лавенсари шел пассажиром на торпедном катере. Пришвартовались к катеру, на рубке которого был четко и крупно написан номер «66».

— Михайловский! — крикнул командир, который доставил меня. — Принимай пополнение. Радист к тебе.

— Какой он радист? Половина: подзаморенный… — Слова эти были сказаны густым басом.

Я обернулся.

На палубе «ТКА-66» стоял старшина первой статьи, высокий, широкоплечий, с могучей шеей, с мускулами, играющими под голландкой. «Конечно, — подумалось мне, — для такого любой будет подзаморенным».

А старшина уже басил:

— Чего ждешь, давай сюда имущество!

И не успел я взять в руки вещевой мешок и шинель, как почувствовал, что его руки отрывают меня от палубы.

Через мгновение я вместе со своим имуществом уже стоял перед старшиной.

— Представляйся по случаю прибытия к новому месту службы, — пророкотал его голос.

— Товарищ старшина первой статьи!..

— Не мне. Командиру! Вот он идет.

Я сделал три шага вперед.

— Товарищ старший лейтенант! Юнга Баранов прибыл для дальнейшего прохождения службы!

— Хорошо… Не укачался, пока прибывал?

— Никак нет!

— Хорошо. — Старший лейтенант посмотрел на старшину и сказал: — Пирогов! Устройте юнгу в носовом кубрике. И накормите.

А я стоял и почему-то думал о том, какая несозвучная внешности фамилия у старшины.

Старшину первой статьи Пирогова, который устраивал меня в носовом кубрике, а потом кормил, звали Степаном Антоновичем.

После обеда он повел меня знакомиться с катером. Торпедные аппараты оказались вовсе не такими, как я представлял, — не желоба, а каретки с направляющими, так называемые бугельные. Торпеда с них сбрасывалась в воду параллельно борту. На самой корме я увидал бомбосбрасыватели, в них лежали большие черные бочонки — глубинные бомбы. А между сбрасывателями располагалась дымовая аппаратура.

— Ну, пулемет --">