Александр Данилович Надеждин - Американский альбом

химического оружия, которое Билл Клинтон предложил своему партнёру Борису Ельцину взять на себя. Кончилось это в конце концов передачей средств другой организации, но мой русский язык, плюс семилетний канадский опыт работы индустриальным учёным мог бы им сгодиться для получения заветного гранта-подачки.

Но день этот оказался для меня в меру насыщенным разговорами с учёными об их пэт-проектах довольно академической направленности, моим докладом по недавно выполненной работе, имеющей отношение к их задачам и, самое главное, той части интервью, которую со мной проводил уже сильно пожилой гигант, еле умещавшийся за столом с известной даже мне, сугубо штатскому канадцу, фамилией адмирала Кассиди (советника Президента Рейгана в какой-то момент своей карьеры). В частности он мне картинно рассказал о том, как на катере объезжал военно-морской рейд Сан-Диего с маршалом Ахромеевым, тем самым участником ГКЧП, который застрелился после провала последнего.

Вторая половина дня была свободным временем до совместного похода в местный ресторан, который, как я понял, был просто поводом для начальства угостить своих жен и угоститься самим за счет владельцев компании. Короче, все эти интервью окончились для меня тогда ничем, но Дженерал Атомикс выжила, переключившись впоследствии на развитие технологии дронов, ставших важным компонентом современной войны. Однако мой визит был еще не окончен, и я с удовольствием проехал по дороге вдоль верхотуры обрыва, нависающего здесь над практически непрерывными пляжами тихоокеанского берега Южной Калифорнии. Как сейчас помню, что было это перед самым Рождеством, и температура воздуха была 21^оС, а в море, как и положено, геройствовали «сёрферы». Приехав в соседний Сан Диего через пару лет уже с женой на конференцию, мы попали в неожиданно холодную полосу непогоды и, кутаясь в платки и шарфы наподобие солдат вермахта под Сталинградом, всё же покинули тёплый Мариотт и отправились в историческую часть Ла Хойи, с доминирующей над приморским пейзажем многоэтажной громадой отеля «Ля Валенсия», где традиционно доживали свой век голливудские звёзды прошлого.

В антикварных магазинах у подножия отеля были выставлены уникальные предметы, составлявшие когда-то неотъемлемую часть интерьеров и украшений легендарной «прекрасной эпохи»¹⁵. Мы шли вдоль края воды, дивясь на огромный масштаб открывающихся пейзажей и суровость этого скалистого, как и полагается на западе, берега по сравнению с тем, пологим и мягким, к которому мы привыкли на восточном побережье Соединённых Штатов.

На берегу выл ветер и носились чайки и кормораны, которых можно встретить на обеих сторонах Североамериканского континента. Эти слегка похожие на уток морские птицы в тихую погоду сидят на камнях развернув крылья, как плечи джигита с головой гордо задранной кверху и несколько на сторону, усиливая их сходство с гордыми кавказцами.

Внезапно одна из пролетавших чаек спикировала на мой бутерброд и, отхватив кусок, улетела боком как ведьма из вальпургиевой ночи.

Это привлекло внимание группы фотографов на берегу, пытавшейся использовать бурную погоду в качестве фона для рекламы балетной труппы. Оператору пришло в голову, что к юноше и девушке в обтягивающих трико делающих рискованные па на камне посреди бушующих волн хорошо было бы добавить чайку и мне пришлось пожертвовать оставшимся куском бутерброда, который был тут же предложен пролетавшим чайкам рукой танцора в этой композиции — будни Южной Калифорнии, так сказать.

Несмотря на нестантдартно холодные для этих мест погодные условия, это был наш шанс увидеть самую экзотическую часть американского пейзажа в трёх тысячах километрах от нашего дома: Гранд Каньон, камни Седоны и 500-летние кактусы Таксона. Этот --">