Наталья Юрьевна Баранова - Истории из поезда

Истории из поезда

Люблю поезда – ни в одном другом виде транспорта не читается, не пишется, не спится и не думается так хорошо, как в них. Здесь нет авиационной стремительности и чёткого алгоритма от регистрации и паспортного контроля до выдачи багажа; нет автомобильной свободы: захотели – остановились, захотели – свернули с намеченного маршрута.

Кажется, что только поезд идёт, а время стоит. Ты уже не здесь – но ещё не там, мимо ускоренной съёмкой проносятся леса и поля, посёлки и полустанки, и можно долго-долго глядеть в окно, ворочая в голове мысли, которые в обычно таятся где-то на дне, испуганные внешним шумом. Соседи по вагону читают, болтают, жуют, скучают, клюют носами. Дребезжит о подстаканник чей-то опустевший стакан. Шуршат страницы книг, журналов и сборников – сканвордов и судоку.

Эта любовь, как и многие другие в нашей жизни, не врожденная, а воспитанная, выращенная, приобретённая с тех времён, когда поезд трогался с платформы Белорусского вокзала и брал рельсовый курс на Южный вокзал Калининграда, на летние или новогодние каникулы, на море или семейные рождественские ужины.

Сперва надо было дождаться проводника, чтобы отдать билеты и расплатиться за накрахмаленное белье в хрустящих пакетах. А потом – забраться по откидной лесенке на верхнюю полку – непременно на верхнюю, нижняя – совсем не то; в своё маленькое уютное убежище, и взахлеб читать, иногда свешиваясь вниз: эй, там, на палубе! Свистать наверх яблоко!

Из России в Россию фирменный сине-желтый “Янтарь” пробирался 20 часов, через две границы и таможенные досмотры. Лет семь назад синее море и желтый песок на боках поезда замазали серым и красным – фирменный стиль, единое цветовое решение. И примерно тогда же время, а может, только его ощущение, ускорилось и побежало сквозь пальцы быстрее и быстрее, и поезд, идущий почти сутки в одну сторону, стал казаться мне непозволительной роскошью. Теперь в Калининград я летаю на самолёте: час и пятьдесят пять минут из Шереметьево в Храброво, обратно – на пять минут быстрее.

Но самое явное, яркое ощущение дороги, пути куда-то так и осталось в баюкающей качке поездов, запахе шпал и рельсов, за маленьким столиком у окна, на полпути, неизвестно где.

Синьора с собачкой

Поезд Марсель Сен-Шарль – Милано Чентрале

В поезде, следующем из Марселя в Милан, царила спокойная полусонная тишина. Ее нарушал только шум больших по местным меркам станций или компании молодых бэкпекеров¹, которые вваливались в вагон, закидывали свои рюкзаки на верхние полки, шуршали пакетами чипсов, тут же знакомились с соседями, обсуждая, кто где был и кто где будет.

Синьора села на поезд в Ницце, с трудом протащив по проходу огромный чемодан. Загорелая, в белой блузке с узором из крупных синих цветов и длинных синих серьгах в тон, она держала на руках маленькую собачку-компаньонку, похожую на белую лисичку. И только синьора пристроила свой громоздкий багаж к толпе других чемоданов в конце вагона, как поезд мягко тронулся, чемодан качнулся и упал, кто-то из соседей бросился на помощь, лисичка недовольно закрутилась на руках…Вскоре все успокоилось. Синьора устроилась на своем месте, ровно напротив, через столик. Достала тряпичный мешок, вроде тех, в которые при покупке бережно заворачивают дорогие сумки, прежде чем положить их в фирменный пакет, разложила мешок на коленях и усадила в него собачку, как в гнездо.

Затем из сумки появились: толстая книга, сборник сканвордов и ручка, очки, веер, ягодный кекс и пачка сырных крекеров, собачьи бисквиты, две бутылки: с лимонадом и водой без газа, маленькая мисочка и пачка влажных салфеток. Видно было, что и синьора, и ее компаньонка сильно измучились, пока добрались до вокзала по жаре, на которую щедр июль на Лазурном берегу. Ещё бы! Вчера в это время синьора загорала на одном из пляжей под желтым или голубым зонтом, читая толстую книгу и изредка окунаясь в прозрачную, удивительного оттенка воду, а собачка верно ждала в прохладном номере отеля, когда хозяйка вернется, чтобы сопроводить ее на ужин, а после отправиться на вечернюю прогулку по Английской набережной. О, это был прекрасный отпуск! Любимая Ницца и один из тех отелей, куда постояльцы возвращаются из года в год, примерно в одно и то же время, исключительно приятная публика – вечером можно выпить в лобби под легкую, ни к чему не обязывающую беседу. Да, отпуск определенно удался. А сегодня --">