Борис Михайлович Яроцкий - Агент полковника Артамонова (Роман)

Борис Яроцкий АГЕНТ ПОЛКОВНИКА АРТАМОНОВА Роман

Одесса. 1869. 10 июня

— Вот вам и первый турок! — полковник Скобелев показал на высокого горбоносого красавца в соломенной шляпе, которую в Малороссии называют брыль, на ногах — опанки, башмаки из кожаных ремешков, распространенная обувь среди валахов и болгар.

Горбоносому красавцу было не более сорока лет, но характерное для южанина смуглое лицо время уже бороздило морщинами и в черных курчавых волосах четко проглядывала седина.

Несмотря на изнуряющий зной (а солнце уже клонилось к вечеру), он был в суконной безрукавке из белой овечьей шерсти, на лацкане золотом отсвечивал орден и серебром — боевая медаль.

— Николай Дмитриевич, да никак перед нами кавалер ордена Святого Георгия! — полковник обращался к капитану, называя его уважительно — по имени-отчеству, как принято в русской офицерской среде, где ценится прежде всего ум, а потом уже — звание.

С кавалерийской выправкой полковник восхищался черноглазым красавцем, как бы подчеркивая, что именно этот человек и есть тот первый из военного сословия, которого они встретят на перроне конечной станции.

Еще в вагоне после пересадки в Киеве офицеры загадали: если первым в Одессе им встретится свой брат — военный, значит, служба у них сложится удачно.

Михаил Дмитриевич Скобелев, или, как его величали в войсках, Скобелев Второй, сын Скобелева Первого, начальника Кавказской казачьей дивизии, направлялся в Одесский военный округ принимать пехотный полк. Полк дислоцировался в крепости Аккерман, где в конце прошлого века богатыри Суворова учились брать штурмом несокрушимую крепость Измаил.

Капитан Артамонов, выпускник геодезического факультета Академии Генерального штаба, отбывал в Турцию в экспедицию для выполнения особого задания. Он был старше Скобелева Второго на три года, но задержался в звании, как выражались начальники, по причине его строптивого характера. Он доказывал начальству, что всегда, во всех поступках, нужно быть справедливым и честным.

Однажды в Николаевской инженерной академии, где тогда еще поручик Артамонов был слушателем, разразился грандиозный скандал. Повздорили между собой профессор полковник Таубе и слушатель инженер-поручик Никонов. Справедливость была на стороне слушателя.

Профессор пригрозил инженер-поручику подать рапорт на его отчисление из академии. За Никонова заступился инженер-поручик Лебедев. Профессор попытался осадить и этого офицера. Тогда почти все слушатели в знак протеста подали рапорты об отчислении их из академии. Среди них был и поручик Артамонов.

Случай о скандале дошел до царя. Расследованием занимался сам великий князь Михаил Николаевич. Начальство приняло сторону профессора. Многих слушателей отчислили из академии. Отчислили и поручика Артамонова.

Офицера направили служить в гренадерский батальон. Но туда он не явился. Чья-то могущественная рука заслонила его от неприятностей.

Опального офицера прикомандировывали к штабу отдельного гренадерского корпуса, как значилось в послужном списке — «для приготовления в Николаевскую Академию генерального штаба».

До этого случая Артамонова дважды при производстве на вакансию обходили чином, о чем была запись в личном деле. Но там же, в его личном деле, вскоре появилась и другая запись.

Она гласила:

«По ходатайству начальника Николаевской Академии Генерального штаба от 23 апреля 1863 года за № 950 вышепоказанный штраф ВЫСОЧАЙШЕ отменен, чин возвращен и ВЫСОЧАЙШЕ повелено препятствием к получению наград, пенсий и преимуществ не считать».

Капитан Артамонов твердо верил: чины и звания у него впереди. В октябре прошлого года ему исполнилось двадцать восемь лет. Для офицера Генерального штаба — не возраст.

Он был счастлив доверием: ему как опытному геодезисту поручили ответственное предприятие: уточнить карту Европейской Турции. Для чего — он догадывался. Турция, став империей, десять раз воевала с Россией. Как --">