Анджей Анджеевич Иконников-Галицкий - Литерный А. Спектакль в императорском поезде

самое время началось сосредоточение 3-го кавалерийского корпуса в районе Невеля (исходная позиция для движения на Петроград).

Двадцать пятого августа передовые эшелоны корпуса двинулись в сторону Петрограда. Крымов, занятый общим руководством всеми идущими на столицу войсками, предал корпус генерал-майору Краснову (запомним это имя). Полк Полковникова должен был вместе с другими полками расправиться с Советами и навести революционный порядок в Петрограде и окрестностях. Но всё пошло не так (об этом — отдельная новелла, на перегоне Третьем). Эшелоны двигались медленно, как будто кто-то подкладывал брёвна под их колёса. Через день машина заскрипела, а к 29 августа и вовсе остановилась. В движении войск, растянувшихся от Невеля до Вырицы, наступила странная пауза. По телеграфу летали приказы и воззвания, противоречащие друг другу. Корнилов и Керенский, до этого бывшие в глазах армии друзьями-соратниками, принялись проклинать друг друга. По станциям бродили советские агитаторы. Крымов вел с кем-то какие-то переговоры, а потом, бросив штаб, уехал в столицу. (Днём позже оттуда принесётся сногсшибательная весть о его гибели — якобы застрелился. И ещё более сногсшибательное: Корнилов вне закона, Керенский — Верховный главнокомандующий.)

Бабочки на огонь

Полковников не стал ждать и одним из первых (если не первым) послал Керенскому телеграмму о поддержке Временного правительства и о неисполнении приказов Корнилова. Перебежал.

Перебежка стала разбегом перед неслыханным взлётом.

Третьего сентября (Корнилов уже арестован) войсковой старшина Полковников вызван в Петроград, в распоряжение военного министра, переименован в подполковники. Четвертого сентября утром произведён в полковники. А вечером назначен главнокомандующим войсками Петроградского округа. Должность по штату — для генерала от инфантерии (кавалерии, артиллерии). Это на четыре ступени выше того чина, который Полковников носил ещё вчера. Да округ-то какой! В нём вершатся судьбы страны, в нём — власть. В военно-политических реалиях того быстролетящего времени это, пожалуй, вторая по значимости позиция после Верховного главнокомандующего.

Почему Керенский выбрал себе опорой на ключевой должности именно Полковникова? Не только потому, что тот первым перебежал. Это, конечно, имело значение, но не решающее. Керенский, истерик и эгоцентрик, но человек далеко не глупый и по-адвокатски изворотливый, не мог не понимать, какой удар по его авторитету в войсках нанесла корниловская история. И так авторитета у него было маловато; в корниловские же дни — метания между Ставкой и Советами, психопатическая риторика, выкрики о генеральской контрреволюции, спровоцировавшие солдатские самосуды, вопиющий факт ареста недавнего соратника и героя, а с ним — лучших генералов… и после этого он, бывший присяжный поверенный, становится Верховным главнокомандующим… Ясное дело, с генералитетом он рассорился бесповоротно. Но и офицерство, до этого политически нейтральное и мечтающее лишь о восстановлении дисциплины в войсках, теперь возненавидит его как виновника развала армии. На кого же, на какую вооружённую силу опереться ему в самом Петрограде? Солдаты гарнизона под влиянием Советов, в которых резко усилились его заклятые враги — большевики. Матросы — те ещё хуже, цвет их знамени переливается от красного к чёрному, анархистскому. Плюс к тому, в дни борьбы с Корниловым он, Керенский, сам дал отмашку формированию рабочих дружин — Красной гвардии, всецело контролируемой большевиками. Три силы в столице против него: солдаты, матросы, красногвардейцы. Кто остаётся? Казаки и юнкера. И 3-й конный корпус, по-прежнему стоящий поблизости.

Вот тут фигура, подобная Полковникову, обретает свои контуры. Такой человек незаменим для Керенского. Он природный казак — о, как это значимо для установления правильных взаимоотношений с казачьими частями! Он «михайлон» — свой человек для юнкеров и офицеров юнкерских училищ: прежде всего, Михайловского, но и для других всё-таки в тысячу раз более свой, чем «Верховный главноуговаривающий». С офицерской элитой он, выпускник Академии Генштаба, тоже найдёт общий язык. И сам факт его назначения на высшую командную должность в обход всех генералов — это знак, это жест, это рука, протянутая Керенским всему армейскому офицерству: вот как я доверяю вам, вот как я могу возвысить любого из вас.

Расчёт --">