Тэффи Нотт - Хранитель истории

кавалеров. Помогали Преображенскому полку местные кадеты.

У дворца были устроены трибуны с центральной ложей, которая в настоящий момент пустовала. Перед входом с обеих краёв также стояли гвардейцы, проверяющие уже не билеты, а именные приглашения. Такое у меня тоже было. Хотя и профессор настаивал на том, чтобы я потопталась в толпе более простого люда, а не сидела под навесами рядом со сливками Петербурга. Но спустя продолжительный спор мне всё же удалось выбить своё именное приглашение.

Внутри всё сжалось от волнения, когда я протянула гвардейцу карточку. Этот уже не был столь суров, как его сослуживец на входе в сад, да к тому же беспардонно красив. Из-под фуражки выглядывали вихры темных волос, линия чувственных губ, румянец.

— Мадемуазель Оболенская, вы одна? — На меня посмотрели ярко-голубые глаза, скорее удивленно, чем строго. Искорки плясали в них, словно в бокале с шампанским.

— Отец приболел. — Отвечала я, с небольшой запинкой, пытаясь выдавить милую улыбку. Как хорошо, что гвардеец заговорил на русском, сейчас от волнения я бы и слова не вспомнила на французском.

— Как жаль. — Теперь уже его улыбка стала откровенной лукавой, он отдал мне приглашение, протянул вторую руку. — Позвольте помочь, здесь высокая ступенька… вот так. Будьте аккуратны.

Мне померещилось или этот лис мне подмигнул? Но понять это уже невозможно, офицер отвернулся, чтобы поприветствовать почетное семейство, которое заходило прямо за мной. И я поспешила занять место на трибунах поудобней. Почему-то лицо гвардейца показалось мне смутно знакомым.

Спустя полчаса сад заполнился людьми, что яблоку было негде упасть. Трибуны тоже оказались плотно забитыми. Рядом со мной удачно устроилось то самое почетное семейство с очень деятельной и разговорчивой матушкой. У нее было три дочери и два сына. Как я поняла из её нескончаемой болтовни, ещё один старший как раз доучивался в кадетском корпусе и после праздника она бы очень хотела его навестить. Её муж, опиравшийся на трость с головой медведя, сохранял поистине ангельское спокойствие и почти на все вопросы жены отвечал вдумчивым молчанием, либо односложно. Супруга, впрочем, его участие в разговоре особо не требовались.

Также я узнала, что средняя дочь уже в этом сезоне идёт на свой первый бал, но это «не повод так откровенно разглядывать мужчин», а уж тем более того красавца, что всего лишь проверял у них приглашения. Что, на мой взгляд, было не очень справедливо, в Преображенский полк абы кого не берут. Не удивлюсь, если у этого голубоглазого лиса родословная идёт ещё от каких-нибудь владимирских князей. Впрочем, быть может, что мать метила куда выше, чем простой офицер. Мужа эта почетная донна заранее отчитала, чтобы тот даже не думал пить наливочку по такой жаре. Ну и так далее и так далее.

Любой другой на моём месте уже взвыл от ужаса. Но я была в совершенном восторге! Это какой объем информации для будущей работы! Мне несказанно повезло!

Пока я жадо впитывала всё, что вырывалось из уст почетной матроны, по моим ощущениям прошло совсем немного времени, но толпа вокруг шара уже успела значительно подрасти. Я даже бы не заметила, если бы над садом волной не разошелся людской гул. По подмосткам пробежался шепоток: «Государь! Государь!».

Я чуть не подскочила от восторга. Вытянула шею посильнее, чтобы разглядеть того в мельчайших подробней, но это оказалось излишним. Толпа перед императорской четой расступилась как море перед Моисеем. И очень скоро я увидела Благословенного воочию.

Первой в глаза бросалась двууголка с плюмажем, под ней скрывалось не очень симпатичное, но очень открытое лицо Александра Павловича. Он щедро раздавал улыбки и то и дело взмахивал рукой, затянутой в белоснежную перчатку. На вторую руку опиралась статная дама в тёмном платье с кружевным чепцом на седых волосах — императрица-мать Мария Фёдоровна. Несмотря на возраст и некоторую одутловатость, в ней ещё теплилась былая красота, а горделивая осанка не давала кому-либо повода усомниться в её статусе. Женщина, благодаря которой Российская Империя наконец преодолела династический кризис, прекрасно знала своё место.

Следом, под руку с кем-то в гражданском платье, шла молодая девушка. Из-под шляпки толком не рассмотреть, но несложно было догадаться, что это императрица Елизавета Алексеевна. Сколько бы я ни всматривалась в лицо мужчины, её сопровождавшего, уловить знакомые --">