Хелена Аттли - Скрипка Льва

думала, знаю, потому что слышала их
снова и снова на протяжении многих лет. Теперь, когда моих
родителей не стало, я поняла, что никогда не слушала их
внимательно, так что некоторые из этих воспоминаний были
уже потеряны навсегда. И печаль от утраты делала еще более
интригующими и притягательными новые истории, которые я
воображала, возвращаясь в мыслях к скрипке Льва.
В последующие дни и недели я ловила себя на том, что
представляю себе широкие площади и узкие улочки Кремоны,
укрытые, как покрывалом, зимним туманом. Я начала оживлять
этот город чтением книг о кремонских скрипичных мастерах,
и вскоре была очарована тем, как они превратили скрипку из
беспомощного новорожденного ребенка в мощный и
технически совершенный инструмент, качества которого так и
остались непревзойденными за четыреста лет. А потом мне
повезло, потому что я получила предложение поработать
несколько дней в Милане, всего в нескольких минутах езды на
поезде от Кремоны. Я ухватилась за эту возможность, уже
планируя использовать часть времени на поездку в родной
город скрипки Льва.

Часть первая

6

Дитя многих отцов

7

8

Скрипка Льва

Дитя Многих Отцов
Кремона и современная скрипка
Я была на месте, когда солнце уже садилось, и
посетители из переполненных баров перемещались на широкие
площади, чтобы не спеша наслаждаться Аперолем цвета заката.
Ателье скрипичных мастеров на узких улочках были уже
закрыты, но в их окнах было выставлено множество
инструментов, роскошный золотисто-коричневый лак которых
отражал последние лучи солнца. Я ехала на велосипеде,
который был стар, хром, и звучно дребезжал на брусчатке улиц.
Велосипед принадлежал хозяйке дома, где я поселилась в
Кремоне, у него была сломана корзина и не работал звонок; ни
цепь, ни шестеренки не были смазаны, но он, тем не менее, не
спеша катил меня по городу, вот только его скрипучий голос
сопровождал каждый поворот педалей. Был час пик, и меня уже
обогнал монах-францисканец, крутящий педали с безумной
скоростью, а потом женщина с маленьким спаниелем, крепко
спящим в корзинке на руле. Любой, кто видел, как я
останавливалась, чтобы заглянуть в окно каждой скрипичной
мастерской, попадавшейся на моем пути, мог бы подумать, что
я приехала в Кремону, чтобы купить скрипку. Но единственная
скрипка, которую я была бы не прочь приобрести, была сделана
из шоколада, и видела я её в пастичерии недалеко от
кафедрального собора. Мне не нужен был новый инструмент мне хотелось узнать больше о старом. Я приехала в Кремону,
чтобы посмотреть, где началась жизнь скрипки Льва. К тому
времени я уже знала кое-что об истории скрипичного дела. В
старых книгах этот городок обычно называли местом, где было
переосмыслено ремесло создания скрипок - старомодные
примитивные скрипки, звучавшие по всей Европе,
превратились в сложные инструменты, которые мы слышим
сегодня. Теперь, когда я ехала по узким улочкам, меня осенило,
что Кремона стала не только началом истории скрипки Льва:

Дитя многих отцов

9

пребывание там переносило меня в начало истории каждой
великой итальянской скрипки, когда бы она ни была создана.
Ателье мастеров, или боттега, были повсюду, но не все
были доступны прямо с улиц. Когда я увидела рекламу
скрипки, свисающую с балкона второго этажа, я поняла, что это
слишком просто – изучать только ярко освещенные витрины. Я
прислонила свой велосипед к куче таких же и начала
внимательно изучать медные таблички у больших входных
дверей, чтобы найти имена скрипичных мастеров, мастерские
которых прятались внутри палаццо вдоль Корсо - главной
улицы. Затем я прижималась лицом к пыльным окнам,
открывая для себя мастерские, скрывающиеся в маленьких
двориках. Я даже проскользнула через заднюю дверь бара и
обнаружила мастерскую, хитроумно спрятанную под каскадом
вьющихся глициний в дальнем конце двора.
Мастера, которым повезло работать в ателье,
выходящих прямо на улицы, демонстрировали богатое
воображение в оформлении своих витрин. Кто-то сохранял дух
золотой эры скрипичного дела Кремоны, превратив свои окна
в гостиные начала восемнадцатого века, где скрипки,
расположившиеся в позолоченных креслах, вели беседу с
пухлыми херувимами, пристроившимися на пьедесталах
между ними. Кто-то выставил свои инструменты рядом --">