Петр Федорович Северов - Служа науке и отечеству

по-прежнему с нетерпением рвался на Камчатку, не боясь никаких трудностей.

Услышав о принятом учёными решении, Степан Крашенинников заявил, что готов немедля отправиться в путь.

Какая почётная задача выпала на долю безвестного петербургского студента!

Камчатка все ещё оставалась мало изученной, хотя русские не раз посещали её, а Владимир Атласов ещё за сорок лет до Крашенинникова сделал даже географическое описание этого края. Но Атласов погиб, многого не успев сделать. В центральных районах полуострова, на заснеженных перевалах, у горных озёр и истоков бесчисленных рек почти никто из русских не бывал и никто не дал полного научного описания Камчатки, её населения, животного и растительного мира, природных богатств, её истории.

Это должен был сделать двадцатишестилетний русский студент.

В августе 1737 года, после долгих походов по бесчисленным руслам рек, по горам, болотам и тайге, совершив большую научную работу по исследованию и изучению Сибири, Крашенинников прибыл в Охотск. Оставался последний отрезок дороги — морской переход на Камчатку.

В то время, когда Крашенинников ждал в Охотске прихода корабля, морские рейсы, совершённые на Камчатку, можно было бы пересчитать по пальцам.

Степану Петровичу предстояло плыть на «Фортуне», одном из четырех судов первой экспедиции Беринга, малом, порядочно потрёпанном штормами корабле. Моряки с «Фортуны» рассказывали откровенно, что только тихая погода уберегла их судно от беды. Много наслышался от них Крашенинников о ледяных штормах Охотского моря, о камчатском бездорожье, о трудной жизни в заброшенном том краю. Камчатка снабжалась только привозным хлебом, цены возрастали с каждым километром пути.

Но путешественника все это мало беспокоило: жить в роскоши он не привык, а приказная изба в Большерецке выплатит ему положенное жалование.

4 октября 1737 года «Фортуна» покинула Охотск.

Дул ровный береговой ветер, и судно неторопливо, под слабо наполненными парусами, двигалось на восток. К вечеру ветер замер, волны улеглись, — полнейший штиль опустился над морем.

А ночью, когда пассажиры собирались на покой, над палубой «Фортуны» пронёсся внезапно тревожный крик. Матросы бросились к трюмам. Зажгли факелы, и в свете их стало видно, как среди ящиков и тюков плещет, стремительно прибывая, тяжёлая, чёрная вода…

Уже заработали две помпы, матросы и пассажиры схватили ведра, кастрюли, кухонные котлы… Многие сотни вёдер воды было откачано за борт, однако уровень её в трюме стал ещё выше.

Палуба медленно погружалась, будто какая-то неведомая сила увлекала ветхий корабль на дно…

Дул бы сейчас хоть лёгкий ветер, судно смогло бы возвратиться в Охотск. Но паруса бессильно повисли на реях, в них не было силы, что сдвинула бы с места аварийный корабль.

Необходимо было облегчить судно. Несколько сот пудов груза полетело за борт. Многие пассажиры потеряли все своё состояние. Потерял весь дорожный багаж и Крашенинников. Погибло и самоё дорогое для него — записи и книги, которые так хранил он и берег…

Теперь судно медленно тащилось по морю. Руль «Фортуны» почти не действовал, вода по-прежнему хлестала в трюме, и ни у кого из моряков не было уверенности в счастливом исходе плавания.

Все же на десятый день судно дошло до Камчатки. Здесь, в устье Большой речки, «Фортуна» нашла свою кончину, — прилив превратил её в обломки. Крашенинников и его спутники высадились на неприветливую землю.

Через неделю к месту аварии «Фортуны» прибыли из Большерецкого селения лодки. Шкипер увидел студента из Петербурга в изодранной одежде и спросил:

— Теперь на Большую землю? Обратно в Охотск?

Крашенинников покачал головой:

— Я слишком долго добирался на Камчатку…

— Значит, вы остаётесь? — удивился шкипер. — Чем же вы будете жить?

Молодой человек ответил уверенно и спокойно:

— Служа науке и отечеству, я полон решимости победить все и всяческие преграды!..

Отсюда, из маленького Большерецкого острога, и начался путь Крашенинникова по Камчатке, путь, который мог одолеть только человек великой воли, полный самоотверженности и беззаветной преданности своему долгу.

Когда Крашенинников явился в Большерецкую приказную избу, предъявил документы и спросил о положенном ему жаловании, канцелярский --">