Алексей Юрьевич Щербаков - Тени черного леса

Алексей Щербаков. Тени черного леса. Роман

«Великий Сталин учит нас не кичиться успехами, не зазнаваться, высоко держать революционную бдительность и воинскую дисциплину. Эти указания вождя особенно относятся к нам, работникам военной комендатуры города, бывшего колыбелью реакционного пруссачества. Враг — подл и коварен. Разгромленные на поле брани гитлеровцы уходят в подполье и насаждают всякие шпионские, террористические и диверсионные группы для подрывной работы. Своевременно разоблачить и обезвредить эти группы можно только тогда, когда каждый боец и офицер военной комендатуры будет бдителен и дисциплинирован, будет с честью и достоинством выполнять возложенные на него задачи».

Из приказа военного коменданта Кенигсберга от 1 мая 1945 года.

Пролог. ПОЕЗД В НИКУДА

20 января 1945 г., Линк, Восточная Пруссия

— Что за черт? — Начальник разведывательного отдела армии еще раз посмотрел на результаты сегодняшней аэрофотосъемки. Ему захотелось протереть глаза. В самом деле — пахло какой-то чертовщиной. На двух снимках, в районе озера Спирдинг-зее, где по всем возможным данным были одни леса да болота, — бодро шел паровоз с тремя вагонами. Именно шел, а не стоял. В конце концов, при желании можно приволочь и подводную лодку в степи Украины. А уж тем более — паровоз в лес. Но на фотографиях, которые запечатлела бесстрастная камера самолета-разведчика, из паровозной трубы шел косой линией дым. Получалось так, что в местности, где не было ни жилья, ни дорог — как обычных, так и железных, — каким-то образом ходили поезда.

Это были гиблые места. В густо населенной Восточной Пруссии окрестности озера Спирдинг-зее поражали своей пустотой. Болота и леса. Леса и болота. И в Германии эдакое случается. Тут, в этой глухомани, не имелось ни городов, ни деревень. Ничего тут не было.

За такую местность немцы не цеплялись, да и наши предпочли обойти ее стороной. Так было и прошлую войну, когда русские войска ринулись в Восточную Пруссию, чтобы спасти Париж. Так было и на этот раз. Восточно-Прусская операция развивалась по другим направлениям. В район Спирдинг-зее не совались. Нечего там было делать.

А вот получалось — в, казалось бы, безлюдной местности возникает поезд, который идет из ниоткуда в никуда. Потому что на тех же самых снимках никаких признаков железной дороги не имелось. И понимайте это чудо как хотите — лес, а посреди него паровозик с тремя крытыми товарными вагонами…

— Что там было по данным предыдущих аэрофотосъемок? — Резко бросил начальник разведотдела.

Его помощник замялся. Дело в том, что вообще-то в эти пустые места самолеты-разведчики как-то особо не залетали. Им хватало дела и на более оживленных участках фронта. Но все-таки он вытащил какой-то давний снимок. Все точно. Не было там ничего. Всего-навсего один только еловый лес. Причем снимок был не такой давний, чтобы за период, прошедший с того времени, как он был сделан, немцы успели бы соорудить в лесу «железку».

Главный разведчик нахмурился. Железные дороги не грибы, чтобы расти, где не попадя. Если уж по рельсам пыхтят паровозы — значит это кому-нибудь нужно. Такие сюрпризы на левом фланге его армии были ну совершенно ни к чему. Поэтому начальник разведотдела бросил:

— Выбросить разведгруппу в район, где замечен поезд. О результатах разведки доложить!

Высадка прошла хуже некуда. Двое ребят напоролись на мины уже при приземлении. Да и командир группы, лейтенант Никитин, едва избежал той же участи. Когда его ноги коснулись почвы, он обнаружил, что коснулся земли-матушки в полуметре от не слишком хорошо замаскированной мины… Но это бы ладно. Мины, торопливо и небрежно поставленные, виделись повсюду — насколько хватало взгляда — по всему пространству угрюмого елового леса. Это был, что называется, черный лес. Тот, который состоит из огромных елей. Их лапы полностью закрывают землю от солнца — а потому в таком лесу не бывает никакого подлеска. Только в подобных российских лесах всегда полно бурелома — и здесь все было чисто. Зато… Зато были мины. Много. Очень много. Одни были поставлены кое-как, другие — грамотно и основательно. Но главное — их тут было видимо-невидимо. Нашпигованы — чуть ли две мины на квадратный метр. Ни охнуть, ни вздохнуть.

— Под ноги гляди, мать вашу! — заорал Никифоров своим бойцам.

К счастью, при приземлении --">