Екатерина Павловна Бердичева - Художник

                        Сердце человека обдумывает свой путь, но Господь управляет шествием его.

                                                            Притчи Соломоновы. Гл. 16

История первая. Рубиновое сердце.

Пролог.

В одной далекой, но очень красивой сказочной стране, где законно правил своими подданными мудрый и справедливый король, самыми лучшими шахтерами и банкирами являлись гномы, а признанным эталоном женской красоты выступала принцесса фей, один придворный граф влюбился в красавицу дриаду. Конечно, она не считала его удачной партией. Это же все время надо быть на виду, жить светской жизнью, осуждать и обсуждать других, тратить деньги мужа и обязательно завести офицера – любовника. Поэтому, когда граф сделал официальное предложение, она отказала, мотивируя тем, что любит леса, поля и тишину. Да и здоровье у нее слабое. Чахнет без свежего воздуха.

Граф был в унынии. Граф был в меланхолии и депрессии одновременно. Играя вечером с монархом и еще двумя придворными партию в покер, он был настолько невнимателен, что не услышал вопроса своего сюзерена о том, почему на ногах у него разные туфли. Стоявший за спиной короля шут скорбно покачал головой и пощелкал пальцами над ухом страдальца.

– Безнадежен! – Вынес шут вердикт. – Над ним даже смеяться не смешно.

– И что теперь с ним делать? – Наклонился Король к шуту.

– Бог мой! Сир! Сие заболевание лечится только одним средством – женитьбой!

– Как ты думаешь, дурак, с кем он может исцелиться от этого опасного недуга?

Шут почесал лысину под колпаком.

– Боюсь, излечив пациента, мы его тут же потеряем!

– Не могу понять твоих аллегорий, шут. Хоть я и самый мудрый Король, но темны слова твои, как вода в облацех.

– Чего тут неясного? Пытался он свататься, да отказали бедняге. Вот он и мается!

Король и шут сочувствующе посмотрели на бедолагу, который, сидя с ними рядом, даже не слышал, о чем они говорят.

– Что за девица? – Поинтересовался монарх. – Какого роду-племени? Дворянского, купеческого, крестьянского аль нечеловеческого?

– Вот тут-то и порылась чья-то бестолковая псина: дриадского она роду. Деревья да травку ей подавай. Музыку фей и шепот звезд. Ей наши дворцовые звездульки и танцульки совсем не интересны. Так что женится: потеряем парня. Не женится – совсем пропадет.

– Да… – теперь зачесалась лысина у Короля. – Беда…

А граф сидел в кресле, уставившись в пространство пустым взглядом, и об его вытянутые ноги в разных ботинках спотыкались все, кто приближался к монарху поболтать, выразить восхищение или донести до его ушей очередной пикантный случай, произошедший при дворе.

Следующим утром, когда Его Величество изволил работать в своем кабинете, топчущийся у монаршего кресла министр финансов в очередной раз пожаловался на то, что королевской казне приходится содержать на своем балансе полуразрушенный замок когда-то повешенного за преступления герцога Саминьша.

– Все средства проваливаются в этот окаянный замок, как в черную дыру! Управляющий сеет зерно, а пшеницу валит ураган. Крестьяне сажают на землях картошку, а ее поедает заморский жук. Я выделил средства на ремонт крыши правой башни…

– Отремонтировали? – Король поднял голову и посмотрел на стоящего с квартальным отчетом министра.

– Да. – Покивал тот головой. – Но упала левая…

– Так… – Королю очень не нравилось, когда деньги из казны улетали на ветер. – И где же находится это прелестное местечко? Что-то я запамятовал.

– Как же, Ваше Величество! По Северной дороге от столицы немногим более десяти верст. Озерный Край! Курорт! Чистейшее место. Ни заводов, ни производств, сплошная экология!

– А почему у нас там ничего нет?

– Так озера, болота… Дорога и та обходит эти угодья стороной.

Король в рассеянности почесал правую бровь. А потом подскочил, словно давний покупатель патентованного средства Релиф.

– Что, Ваше Величество? – Испугался Министр.

Но Король, хитро щуря глаза, посмотрел на своего подчиненного и стукнул кулаком по письменному столу:

– Садись! Пиши!

Министр, не вызывая