Алексей Васильевич Олексюк - Дирижабли: Диверсия

– Считаю своим долгом ходатайствовать перед Верховным Правителем об организации экспедиции к месту гибели научного дирижабля «Полюс» с целью…

Тут он немного задумался.

– …С целью установления причины катастрофы и устранения возможной угрозы безопасности Новосибирской державы.

3.

Всю ночь за окном завывал ветер. Скрипели и слегка хлопали закрытые ставни. Дом был большой, с множеством комнат, коридоров, лестниц, но запущенный, необжитый. Привидения и сквозняки гуляли по его пустым комнатам, пыльным коридорам, расшатанным лестницам. Дом был деревянный, добротный, выстроенный ещё прадедом Максима Леонидовича – купцом первой гильдии, одним из первопоселенцев. Здесь, в этих комнатах тридцать лет назад и появился на свет любознательный мальчик Максимка. Здесь по тёмным углам ещё жались его детские страхи.

Вчера по пути с вокзала Максим Леонидович поразился тому насколько изменился город. Теперь наследственный особняк, укутанный плетущейся по стенам лозой, смотрелся анахронизмом среди новых зданий в современном минималистическом стиле. Особенно выделялись своими стеклянными фасадами Пассаж и Акционерный банк на центральной улице, носящей, как и положено, имя Верховного Правителя. Окраины же заросли лесом из ажурных металлических мачт ветрогенераторов, дающих энергию для самой большой в державе воздушной верфи, вытянувшейся дымным чудищем вдоль левого берега реки. В толпе, заполнившей тротуары, засаленные пиджаки и куртки мелькали значительно чаще, чем крестьянские армяки, чиновничьи сюртуки и военные мундиры. Город из крестьянского и купеческого стремительно превращался в рабочий.

Стук в дверь отвлёк Максима Леонидовича от размышлений.

– Да? – крикнул он пасмурно.

– Прошу прощения, но к вам посетительница, – голос старого слуги прозвучал из-за закрытой двери глухо, не уверенно.

– Я же просил: сегодня никаких посетителей!

– Очень просят принять. Говорят дело важное.

– Скажи, пусть приходит завтра. Я с дороги и никого не принимаю.

Старый слуга удалился, недовольно покашливая.

«Чёрт-те что!» – подумал Максим Леонидович, подымаясь с дивана. – «Стоит известному человеку появиться в провинции, как его начинают рвать на части».

Одет инженер был небрежно, по-домашнему. И переодеваться ради нежданной посетительницы ему не хотелось.

Вновь раздался стук в дверь.

– Она ушла? – крикнул Максим Леонидович.

– Она требует немедленно принять её! – резкий женский голос прозвучал как выстрел.

Всполошившись, Максим Леонидович локтем спихнул на пол кипу бумаг и тяжёлую хрустальную пепельницу, чудом уцелевшую. Грохот прокатился по зданию.

– Надеюсь, вы не застрелились? – немедленно прокомментировал всё тот же женский голос. Безо всякого сочувствия.

Максим Леонидович стремительно пересёк комнату и рывком распахнул дверь. Его узкий сухой нос упёрся в припудренный носик гости.

– Кто дал вам право врываться в чужой дом?

Растерянное лицо старого слуги мелькнуло на заднем плане.

– Не обессудьте, – запричитал он, – ей-богу, пытался не допустить…

– Я разберусь, – махнул успокоительно рукой Максим Леонидович. Слуга, покряхтывая, удалился.

Девушка лет двадцати–двадцати пяти, не отступив ни на шаг, не смирив прямого взгляда, произнесла с нескрываемым вызовом:

– Меня зовут Елизавета Черных. И вы меня выслушаете.

– То, что вы являетесь дочерью капитана Черных ещё не даёт вам права…

– Я прошу всего лишь выслушать меня. Это займёт не более получаса.

Только теперь Максим Леонидович заметил, что скандальная посетительница укутана в траурный шёлк и понял причину этого. Он посторонился в дверном проёме.

– Хорошо. У вас есть ровно тридцать минут.

Войдя, Лиза опустилась в широкое кожаное кресло у окна. Лёгкий сквозняк шевелил золотистые завитки её волос, которые выбились из причёски. Была она статной барышней с правильными чертами чуть широковатого лица и с зеленоватыми очами. Её чёрное шёлковое платье соответствовало последней столичной моде. Руки она держала в элегантной меховой муфте.

Максим Леонидович присел на стул, изготовившись слушать.

– У меня к вам просьба, – сказала Лиза самым будничным тоном, словно и не было никакой стычки.

– Я вас слушаю.

– Просьба очень простая. Я прошу включить меня в состав экспедиции.