Александр В Маркьянов (Александр Афанасьев) - Дальше живут драконы

— он добрался до аэропорта и несколько часов ждал, пока не прибудет человек, которого он ждал. Потом — он пошел за гайджином до стоянки такси, запомнил машину, в которую он сел — а сам бросился к автобусу, который отъезжал в город и привычно забрался на его крышу, где были установлены газовые баллоны. Он сделал это так быстро и незаметно, что никто не видел, как он это сделал. Но если бы и увидели — он был не более чем китайским поденщиком, у которого нет денег на билет.

Прямо в дорожном потоке — он перепрыгнул на крышу грузовика, едущего в одном и том же направлении, что и такси: он не был дикарем и мог воспользоваться автобусом нормально или даже нанять такси — но он не был уверен в том, что его не запомнят. Потом — такси въехало в город, скорость его движения резко упала — и он спрыгнул с грузовика и побежал. Так он и бежал за такси, передвигающимся от пробки к пробке — больше часа, не испытывая ни грамма усталости. Это не было сложно для него — его предки могли бежать всю ночь, потом день, а потом еще одну ночь со скоростью спасающегося от охотников оленя. Он сам — так уже не мог. Впрочем, его учитель рассказывал ему о том, как один лекарь заметил, что женские лекарства, ранее лечившие только женщин — теперь подходят и для лечения мужчин. Это было прискорбным свидетельством упадка в обществе…

Таких как он в Китае называли «ванг», что означало — кара, несчастье, бедствие. Ему было все равно то, как его называли. Как и то, какие бедствия он приносил — его учили быть верным лишь клану и подчиняться приказам. Ни больше, ни меньше…

Когда такси остановилось, и гайджин вышел — он уже был рядом, простой крестьянин, приехавший в благополучный Гонконг из нищей китайской деревни, чтобы наниматься на поденную работу. Никто не обращал на него внимания больше, чем на бродячую собаку. Гайджин пошел в питейное заведение… видимо, там будет встреча, или что-то в этом роде. Ему не приказывали узнать, с кем именно. Выклянчив несколько монет у прохожих и получив, в конце концов, пинка — он скрылся в переулке, потирая ушибленное место: его глаза уже присмотрели как минимум два места, где он может ожидать гайджина, оставаясь незамеченным…

…

Бар находился, как это и было принято в Гонконге, — не на самой улице, а в проулке, туда вела грязная, вонючая дорожка, заваленная мусором, гниющими пищевыми отходами, на которые китайцы совершенно не обращали никакого внимания. Гонконг находился на стыке двух миров, Востока и Запада, цивилизации и варварства. Асфальтированные англичанами дороги и здания-муравейники в двадцать этажей, построенные англичанами, здесь соседствовали с крысами, кучами мусора и трущобами, а меньше чем в миле от знаменитого отеля «Раффлс», одного из лучших в мире — была опиумокурильня, тоже одна из лучших в мире, где отдали Богу душу немало любителей приключений. В последнее время Гонконг сильно разросся, строились новые небоскребы, город занимал одно из первых мест в мире по количеству «Роллс-Ройсов». Виной всему был легендарный «золотой треугольник». Место в горах, куда почти невозможно добраться, там несколько генералов затеяли свой бизнес на широкую ногу. Выращивание опиумного мака — но не на опиум. Теперь — «звездой экрана» был наркотик нового поколения, первоначально созданный как лекарство, а теперь все более и более успешно вытесняющий опиум. Для опиума нужна была трубка, кровать, опытный служитель — для этого же нового наркотика нужна была только столовая ложка и шприц. И если опиумный наркоман хоть как-то мог держать себя в руках — то новый наркотик буквально за несколько приемов вызывал абсолютное привыкание. Имя новому наркотику было — героин.

Название бара тоже было самым обычным для этих мест — «888». Три восьмерки, по верованиям китайцев число 8 — счастливое, три восьмерки обозначает абсолютное счастье. Само название этого места — бар — было слишком громким для этой дрянной забегаловки, в нем обедали кули — носильщики, торговцы с соседнего рынка, местные бандиты и тому подобная шушера. Европейцев здесь не то, чтобы не жаловали, — просто они сами в такие места не ходили. За исключением тех, кто жаждет острых ощущений. Они и получали их — часто больше, чем рассчитывали.

Белый европеец чуть наклонился, входя в помещение — вход был явно рассчитан на местных, низкорослых жителей…

Внутри было шумно, накурено, как и в других подобных заведениях по всему миру. Пахло куриной --">