Александр Ашотович Насибов , Алексей Сергеевич Азаров - Авария Джорджа Гарриса (сборник)

самолетом познакомился только в войну, а до этого в армии не служил. Кент осведомился о том, как выполнено сегодняшнее задание. Пономаренко оживился.

– Этот завод мы искали две недели! Там делали жироскопы к самолетам-снарядам и торпедам. И сегодня завод перестал существовать.

– Надо полагать, что славно поработали ракетчики? – вставил тоном знатока Гаррис.

– Нет, – сказал русский пилот. – Мы просто рискнули спуститься пониже. И у немцев сдали нервы. Внезапно по нас был открыт сильный огонь. Он-то и позволил установить местонахождение отлично замаскированного объекта. Рискнули и выиграли!

– Выиграли, – буркнул Гаррис. Его раненая рука горела, и это ухудшало и без того скверное настроение полковника.

Кент с любопытством глядел на своего русского коллегу. Вот только… И неожиданно для самого себя он вдруг спросил:

– Правда ли, что в Советском Союзе всякий, кто женится, должен получить разрешение властей?

Пономаренко расхохотался.

– Вы напрасно смеетесь, – с укоризной проговорил Гаррис. – На вашем месте я бы…

– Смеюсь потому, что этот вопрос мне уже задавали, и не один раз!

– Вот видите!

Пилот оборвал смех.

– Мне и смешно и печально. Такие же нелепые вопросы нам часто задают ваши соотечественники, приезжающие в Советский Союз. Но – только в первые дни. А потом они стыдливо просят извинений. Но это не меняет дела. Нелепые слухи распространяют про нас американские газеты. Чего они добиваются?

– Чего добиваются? – спросил Гаррис. Он приподнялся на локте и в упор смотрел на советского летчика. – О, они добиваются многого. Они хотят, чтобы в вашей стране пышным цветом расцвели демократия и прогресс. Перед вами широко раскрывается сокровищница американской культуры.

Пономаренко нахмурился.

– Мы не все можем перенять у американцев, – сказал он.

– Что же именно? – удивился полковник.

– Многое. Например, электрический стул, суды Линча, гетто и резервации! – Он помолчал и твердо заключил: – Да, и еще многое другое… Простите, пойду взглянуть, как идет ремонт шасси.

Пономаренко ушел, и Патти с негодованием обернулась к Гаррису.

– Вы напрасно затеяли этот разговор, – решительно сказала она. – Вы обидели этого славного парня!

– Не вашего ума дело, Джонсон, – огрызнулся Гаррис.

– Я думаю, что Джонсон права, сэр, – сказал Кент. – А газеты могли и соврать. Они так часто печатают ложь.

– Иной раз нужна и она, Кент!

– Оставьте! Ложь всегда ложь и всегда отвратительна.

Кент чувствовал себя очень плохо. С каждой минутой все больше давала знать о себе рана – он потерял много крови. Внезапно летчик качнулся и упал бы, не поддержи его Патти. Девушка усадила Кента на камень, расстегнула воротник, потерла виски. Вскоре он пришел в себя.

– Не волнуйтесь, – сказал Кент, слабо улыбнувшись. – Ничего страшного… уже прошло.

– Я так перепугалась!..

– Перепугались… Вы любите меня, Патти?

– Не надо сейчас об этом…

– Нет, – сказал Кент, – вы должны ответить. Скоро мы расстанемся. Кто знает, выпадет ли мне снова счастье везти Джорджа Гарриса и его секретаршу Патти Джонсон!.. Вы должны дать мне слово, Патти!

– Боже мой, сейчас, Дэвид?

– Да. Вы думаете я не начал бы этого разговора раньше? Но легко сказать – раньше. Конторщик с перспективой стать старшим конторщиком – и все. А теперь я офицер, пилот. Еще год-другой, и у нас будет достаточно денег, чтобы устроить себе гнездо – пусть на первое время. Кроме того, после войны все будет иначе. Так говорил президент. Так пишут газеты… Ну, Патти? Вы молчите. Быть может, у вас есть другой?

Девушка покачала головой.

– Я люблю только вас, Дэвид…

Вернулся Пономаренко. Он сообщил, что дело идет к концу. Машина скоро сможет подняться в воздух.

– Идите сюда, капитан, – позвал его Гаррис. – Так, садитесь.

Полковнику хотелось сказать что-нибудь приятное за ту хорошую весть, которую принес ему этот симпатичный русский пилот, пусть немного резкий и самонадеянный. И он заявил, что Пономаренко скромничает, не считая свой прилет за американцами услугой. Это не так. Это услуга. Больше того, это подвиг! Так же хорошо ведут себя на фронте многие советские воины, и американцы поэтому весьма ценят своих союзников.

– Да, да, – сказал Гаррис в заключение. – И в подтверждение --">