Славчо Трынский - Не так давно

разгоревшееся на всей нашей земле пламя революционной борьбы. С той поры минуло два года. За это время отряд разросся, положив начало двум бригадам, а затем и дивизии. Что могло быть радостнее этого? Наша народно-освободительная армия по всей стране брала власть, час фашизма пробил, рождалась независимая и сильная Болгария. И во всем этом был скромный вклад и нашего Трынского отряда!

Но заодно с этими приятными мыслями роились воспоминания о тяжких утратах, которые понес наш народ-борец.

Вот мы проезжаем возле села Туроковцы. Недавно здесь одна наша группа завязала неравный бой с полицаями. Погибли Йона Петров и Райчо Несторов… Едем дальше, сворачиваем с магистрального шоссе и въезжаем в милославскую долину. Пожелтевшие травы на лугах и облетающая листва навевают грусть при воспоминании о подло расстрелянных жандармами пятерых партизанах и ятаках.

Приближаемся к селу. На фоне по-осеннему пестрых гор видны длинные стройные шеренги дивизии. Душа моя трепещет от нетерпеливого ожидания встречи после долгой разлуки с друзьями и близкими, я себе представляю полные слезами счастья глаза мамы, и одновременно в центре всей этой радостной картины возникает передо мной образ Страхила — заместителя политкомиссара отряда, убитого в этом селе.

Машина остановилась перед правым флангом дивизии. Здесь стоят старые революционеры, опытные и преданное бойцы партии Винаров, Дичев, Атанасов, Гилин — те, кто долгие годы ничего не знал о судьбе своих семей, живших от них во многих тысячах километров, — бойцы, для кого дело партии превыше всего.

Послышался мощный голос высокого и стройного Димитра Гилина. Он подал команду «смирно!», затем — «на караул!» и пружинистым чеканным шагом направился к нам с рапортом. В тот же миг на меня устремились сотни серьезных и полных любви глаз, которые и ждали чего-то и сами говорили о победе народа. Рапорт Гилина был краток и уверен — увереннее, мне думается, и не мог бы быть.

Церемония не отняла много времени. Несколько слов, ради которых я собрал все свои силы, завершились продолжительным «ура». А затем началось неповторимое веселье.

Под вечер дивизия выступила к Трыну. Навстречу нам с радостными песнями и цветами выходили целые села. Тысячи юношей и девушек, мужчин, женщин, детей бурно приветствовали бойцов, сами вливались в колонну, которая от села к селу становилась все длиннее и длиннее. И когда голова ее уже достигла города, хвост еще вился где-то в полях.

Вступление в город проходило торжественно. Командование дивизии въехало на белых конях. Жители Трына с энтузиазмом встречали освободительную армию. Восторг и ликование переполняли сердца всех честных людей. Одни выражали свои чувства громкими здравицами, другие — песнями, третьи — криками и веселой стрельбой. Из окрестных сел непрерывно — на подводах, грузовиках, пешком — прибывали все новые и новые участники торжества. Город впервые переживал такой радостный вечер. Было включено все электрическое освещение. Луна, и та участвовала в торжестве — поднявшись в зенит, она ярко светила, ее серебристый отблеск проступал на лицах людей, тех самых лицах, которые дотоле выражали одну лишь тревогу. Сегодня все были веселы и жизнерадостны, радовались завоеванной свободе, счастье согревало всех.

Когда вся дивизия собралась на площади, группа юношей и девушек запела патриотическую песню эпохи национального возрождения. Ее тут же подхватили. Торжественные слова и бодрая мелодия заполнили площадь, дома и дворы, вольными птицами устремились в необъятный простор. Если кто грустил, вмиг забыл об этом, сердца бились в быстром ритме, глаза сияли. Свобода — это уже не мечта, а действительность!

Город не спал всю ночь. Не спали и мы. Да и как тут заснешь — ведь ради того, чтоб наступил этот светлый миг, народ долгие годы вел кровавую борьбу, во имя этого погибло столько лучших его сынов и дочерей!

Штаб дивизии расположился в доме Алексия Захариева, одного из старейших в городе коммунистов. Здесь мы провели краткое совещание с товарищами из Москвы. Решено было, что Винаров, Дичев и Атанасов отправятся в Софию, а мы пока останемся в Трыне, будем ждать указаний. Решили также на следующий день созвать митинг, на котором выступим мы вдвоем со Здравко Георгиевым.

Телефоны не умолкали целую ночь, сновали курьеры, на ногах были все члены партии, РМС, Отечественного фронта. Сообщение о митинге следовало --">