Публий Овидий Назон - Наука любви

Публий Овидий Назон НАУКА ЛЮБВИ
Перевод М.Л. Гаспарова

Книга первая

Кто из моих земляков не учился любовной науке,

Тот мою книгу прочти и, научась, полюби.

Знанье ведет корабли, направляя и весла и парус,

Знанье правит коней, знанью покорен Амур.

5 Автомедонт^[1] направлял колесницу послушной вожжою,

Тифий стоял у руля на гемонийской корме, —

Я же Венерой самой поставлен над нежным Амуром,

Я при Амуре моем — Тифий и Автомедонт.

Дик младенец Амур, и нрав у него непокладист,

10  Все же младенец — и он, ждущий умелой руки.

Звоном лирной струны сын Филиры^[2] утишил Ахилла,

 Дикий нрав укротив мирным искусством своим:

Тот, кто был страшен врагу, кто был страшен порою и другу,

Сам, страшась, предстоял перед седым стариком;

15  Тот, чья мощная длань сулила для Гектора гибель,

Сам ее подставлял под наказующий жезл.

Словно Хирону — Пелид, Амур доверен поэту:

Так же богиней рожден, так же душою строптив.

Что ж, ведь и пахотный бык ярмо принимает на шею,

20 И благородный скакун зубом грызет удила, —

Так и Амур покоряется мне, хоть и жгут мое сердце

Стрелы, с его тетивы прямо летящие в грудь.

Пусть! Чем острее стрела, чем пламенней жгучая рана,

Тем за стрелу и огонь будет обдуманней месть.

25 Лгать не хочу и не буду: наука моя не от Феба,

Не возвещает ее грающий птичий полет,

Не выходили ко мне, пастуху Аскрейской долины,

Клио и восемь сестер^[3], вещий ведя хоровод;

Опыт меня научил — внемлите же опытной песне!

30 Истина — вот мой предмет; благослови нас, Любовь!

Прочь от этих стихов, целомудренно-узкие ленты^[4].

Прочь, расшитый подол, спущенный ниже колен!

О безопасной любви я пишу, о дозволенном блуде,

Нет за мною вины и преступления нет.

35 Первое дело твое, новобранец Венериной рати,

Встретить желанный предмет, выбрать, кого полюбить.

Дело второе — добиться любви у той, кого выбрал;

Третье — надолго суметь эту любовь уберечь.

Вот уроки мои, вот нашего поприща меты —

40 К ним колесницу помчу, быстро пустив колесо.

Стало быть, прежде всего, пока все дороги открыты,

Выбери — с кем из девиц заговорить о любви?

С неба она к тебе не слетит дуновением ветра —

Чтобы красивую взять, нужно искать и искать.

45 Знает хороший ловец, где сети раскинуть на ланей,

Знает, в какой из ложбин шумный скрывается вепрь;

Знает кусты птицелов, и знает привычный удильщик

Омуты, где под водой стаями рыбы скользят;

Так и ты, искатель любви, сначала дознайся,

50 Где у тебя на пути больше девичьих добыч.

Я не заставлю тебя широкий раскидывать парус,

Незачем плавать тебе в самую дальнюю даль,

Хоть и Персею пришлось жену добывать у индусов,

И от Лаконской земли в Трою Елена плыла.

55 Столько в столице девиц, и такие в столице девицы,

Что уж не целый ли мир в Риме сошелся одном?

Жатв на Гаргарской горе, гроздей виноградных в Метимне^[5],

Рыб в пучине морской, птиц под покровом листвы.

Звезд ночных несчислимей красавицы в нынешнем Риме —

60 Уж не Энея ли мать трон свой поставила здесь?

Если молоденьких ты и едва подрастающих любишь —

Вот у тебя на глазах девочка в первом цвету;

Если покрепче нужна — и покрепче есть сотни и сотни,

Все напоказ хороши, только умей выбирать;

65 Если же ближе тебе красота умелых и зрелых,

То и таких ты найдешь полную меру на вкус.

Ты лишь пройдись, не спеша, под Помпеевой свежею тенью^[6]

В дни, когда солнце стоит над Геркулесовым Львом,

Или же там, где щедротами мать померялась с сыном,

70 Мрамором из-за морей пышно украсив чертог^[7].

Не обойди колоннад, мановением Ливии вставших^[8],

Где привлекают глаза краски старинных картин, —

Там пятьдесят Данаид готовят погибель на братьев,

И с обнаженным мечом грозный над ними отец.

75 Не пропусти священного дня сирийских евреев

Или Венериных слез в день, как погиб Адонис;

Не позабудь и мемфисской телицы в льняном одеянье —

Зевса познавши любовь, учит любви она дев^[9].

Судная площадь — и та не запретное место Амуру:

80 В шуме толпы площадной часто вскипает любовь.

Там, где мраморный ряд колонн Венерина храма^[10],

А перед ним в небеса бьет водомет --">