Аристофан - Тишина

делаешь?

Ты, как стручки, шелушишь города, глупец!

1-й раб

Вот-вот она, напасть! Об этом речь моя!

Образчик перед вами помешательства.

Когда в нем желчь разлилась, вы послушайте,

Что сам себе сказал он в сумасшествии:

«Как прямиком залезть мне к Зевсу на небо?»

Тут лестницу он смастерил лядащую,

Чтобы по ней вскарабкаться, и шлепнулся,

И дырку на затылке проломил себе.

Вчера ж невесть откуда приволок домой

С коня величиной жука этнейского^[1]

И конюхом к жуку меня приставил. Сам

Его он гладит нежно, как жеребчика:

«Пегасик мой! Краса моя пернатая!

Взлети, примчи меня к престолу Зевсову!»

Но погляжу, что там внутри он делает.

(Вбегает в дом и тотчас же выбегает в ужасе.)

Беда, беда! Соседи, поспешите, эй!

Хозяин мой меж небом и землей повис.

Сев на жука верхом, парит он в воздухе.

Тригей

(появляясь над крышей дома верхом на навозном жуке)

Тпру-у, стой! Тпру-у, стой! Тише шаг, мой жучок,

Горячиться нельзя, выступая в поход!

Юной силой гордясь, не гарцуй, не кичись.

А сперва разойдись, жар почувствуй в костях,

Сухожилья расправь ветровеющих крыл!

Но в лицо не воняй мне, прошу об одном,

А не то оставайся уж лучше в хлеву!

1-й раб

Господин и владыка! С ума ты сошел!

Тригей

Замолчи! Замолчи!

1-й раб

Но куда же гребешь ты, воздушный пловец?

Тригей

Над народами всеми Эллады взлечу.

Небывалый задумал я подвиг свершить.

1-й раб

Но куда ты летишь? Ты в своем ли уме?

Тригей

В благоречье молчите! Ни жалоб, ни слез!

Не вопить – ликовать наступила пора.

Горожанам – язык за зубами держать,

Все навозные ямы и нужники все

Запечатать и новым покрыть кирпичом

И зады заклепать до отказа!

1-й раб

Не замолчу, покуда не расскажешь мне,

Куда лететь собрался?

Тригей

Да куда ж еще?

К престолу Зевса, на небо.

1-й раб

Зачем это?

Тригей

Чтобы спросить, что делать затевает он

С народом всем Эллады злополучнейшим.

1-й раб

А если не ответит?

Тригей

Обвиню его

И заявлю, что предал персам эллинов.^[2]

1-й раб

Не допущу, покуда жив, свидетель Зевс!

Тригей

Я не могу иначе.

1-й раб

(кричит)

Ого-го! Эй-эй!

Детишки! Ваш родитель собрался удрать,

Летит на небо, сиротами бросил вас.

Отца просите, заклинайте, горькие!

Девочки – дети Тригея – выбегают из дома.

Девочка

Милый отец наш, отец! Справедлива,

Значит, та весть, что несется по дому:

Нас покидая, по образу птичью

Ты улетаешь к воронам и в пропасть.

Все это правда? Скажи мне, отец, если любишь немножко!

Тригей

Может быть, так, мои доченьки. Правда, что жаль мне вас, бедных,

Жаль, когда хлеба вы просите, папочкой ласково клича,

В доме же нет ни полушки, ни крошки, ни грошика денег.

Вот когда, дело удачно свершив, прилечу я обратно,

Будет большой каравай вам и к сладкому – пуд колотушек.

Девочка

Дорогою небесной как доставишься?

Не повезет тебя корабль по воздуху.

Тригей

Крылатый конь, а не корабль помчит меня.

Девочка

Скажи, что за причуда – оседлать жука

И воспарить на нем к богам, папашенька?

Тригей

Не знаешь? В баснях у Эзопа сказано,^[3]

Что из крылатых жук один небес достиг.

Девочка

Невероятно это, о отец, отец,

Чтобы богов достигла тварь вонючая.

Тригей

С орлом враждуя, некогда на небо жук

Взлетел, гнездо разворошив орлиное.

Девочка

Не лучше ли Пегаса оседлать тебе?

Богам ты показался бы трагичнее.

Тригей

Да нет, чудачка. Корма мне двойной запас

Тогда б был нужен. А теперь, чем сам кормлюсь,

Добром тем самым и жука --">