Ольга Акимовна Адамова - Ассирийские Басни

Вот бери и клянись, непоседа,

Это библия,  а не букварь.

Шлемиль руку поднял над писанием,

Вот клянусь Вам, его я так ел,

Как и вы его видели, ели,

Я бы врать вам, отец, не посмел.

Вышел к людям учитель:

«Не брал он.

Он поклялся,

Ступайте домой.

Видно  врут, оболгали парнишку.

Иль не всё у него с головой».

Через месяц на исповедь парень,

С сожаленьем к учителю шёл.

Долго тот над собою смеялся,

Как его малолетка провёл.

Время шло и раскаянье гасло

У парнишки в весёлой груди.

Расскажу, как других обучал он

Вере в бога,

Ты только прочти.

Турок жил в Ассирийском посёлке,

Был богатым, таково искать,

Но не верил ни в Бога, ни в чёрта.

И любил он народ обижать.

На земле его, прямо за полем

Дуб высокий рос,

Триста в нём лет.

Говорили, что место святое,

И, что в дереве  сила и свет.

Но решил он людей, чтоб отвадить

Ночью дерево, то отпилить.

–Хватит этим бездельникам бегать.

Свято ль место, коль дерева нет.

Умоляла жена на коленях,

–Ты не трогай его, я прошу.

Бог накажет его не гневи ты.

Я с тобой этот крест понесу.

-Распоясалась, женщины голос

Слышу в доме,  ведь это позор!

Если надо умрём, засмеялся,

Подымая, он к небу свой взор.

Отрубили, да прямо под  пасху,

Крик людской разносила земля,

А богач всё себе ухмылялся,

Пока горькая плата пришла.

Дочек пять,

А сынок стал калекой,

Откосил ему бог две ноги,

В тот же день

Он упал с дохлой клячи.

И его ели-ели спасли.

Наш богач долго плакал, взывая,

Умоляя пощады с небес,

Но теперь каждый день по овечке,

Мор напал пожиравший овец.

Мусульмане погибших, умерших

Не едят никогда, отдают.

Христиане едят это мясо.

Кто пройдёт, тот его заберёт.

Каждый день бедный Шлемиль, уставший

В ночь глубокую шёл к богачу,

Залезал сквозь окошко к овечкам,

А на утро за ними же шёл.

Задушил, нет кровинки, пылинки.

Сам хозяин тебе отдаёт.

Он грешил, но себе оправданье

Каждый ищет и может, найдёт.

Много лет с тех времён прошагало,

И века друг за другом прошли,

Но все помнят мальчишки проказы,

Он оставил свой след на пути.

Ассирийская песня

              Веками всем она светила.

              И рассказала сказку-быль

              О гордости, труде и Божьей силе.

В ассирийском селе,

У могучей реки

Жил-был Эйген,

Известный трудяга:

Мудрый, щедрый, к тому же богач,

Вся округа его уважала.

Он старался на благо народа, села,

Помогал всем и, словом и делом.

Он село подымал, расцветало оно,

На глазах у людей богатело.

Разрасталось село

С каждым новым деньком,

Все трудились,

Как в  улье пчелином.

И решили, что городом

Станет оно,

Если мост им построить над Тигром.

Эйген долго не думал,

Собрал весь народ

На постройку моста над рекою -

«Я плачу за работу, мы силой своей

Можем горы сложить под собою.

Караваны с товаром пойдут через мост,

Торговать будем все мы, и город

Здесь родится красивый, и сильный трудом,

Но на это потратим мы годы.

«Труд здесь, главное труд!» -

Говорил Эйген всем.

Каждый день, забывая о Боге,

В воскресенье работали,

В будничный день,

Но всё медленней шла их работа.

Восемь лет всё село

Муравьиной толпой

Мост прекрасный

С трудом подымало,

И настал этот день

Тот, что ждали там все

Был заложен последний в нём камень.

Ликовала толпа,

Веселились всю ночь

Восхваляя творенье из камня.

А на утро лишь только

Чуть-чуть рассвело,

Все пошли на него любоваться.

Это ужас! Труд сотен измученных рук,

Как соломинка, рухнул и канул

В бездну вод и лишь грудой

Холодных камней

След печальный на дне он оставил.

Эйген плакал, как плачет

Лишь только отец.

Потерявший, родного ребёнка,

Он оплакивал мост сорок дней и ночей

И решил воссоздать его снова.

Загорал новый день.

Просыпалась земля.

Люди вновь приходили на схватку,

Чтоб сразиться с рекой,

Называемой-Тигр

Ассирийцы не любят сдаваться.

Год за годом сражались

Со стихией  речной,

Погружаясь под воду шальную.

Водолазный костюм

С аквалангом из шкур

Эйген сам в думках долгих придумал.

Годы шли, а скорее летели стрелой.

Гнал их ветер судьбы беспощадно.

Новый мост вырос вновь

Над речною волной

И с мостом страх людской подымался.

Звали мост миражом,

Есть сегодня и нет,