Автор Неизвестен - Цветы Сливы в Золотой Вазе или Цзинь, Пин, Мэй (金瓶梅)

там, он тяжело вздохнул:

Я был когда-то полон силы,

Весь мир я попирал стопой.

Но вот судьба мне изменила,

И замер конь мой вороной.

Как быть мне, Юй?

Что делать, Юй, скажи?

Кончил он петь, и слезы потекли у него из глаз.

– Великий князь, – обратилась к нему Юй, – неужели из-за меня, ничтожной наложницы, потерпели вы великое поражение?

– Не то говоришь, – отвечал Сян Юй. – Я был не в силах расстаться с тобой, и в этом причина. Ты прелестна, а Лю Бан – пьяница и сладострастник. Как увидит тебя, так к себе возьмет.

– Лучше умереть с честью, чем жить опозоренной.

Юй попросила у гегемона знаменитый меч и покончила с собой. В отчаянии обезглавил себя и Сян Юй.

Летописец на сей печальный случай сложил стихи[19]:

Герой повержен, рухнули надежды.

Кровь обагрила обнаженный меч.

Недвижен конь. Его хозяин прежний

Ушел за Юй, чтобы любовь сберечь.

Ханьский Лю Бан служил раньше начальником подворья[20] в Верхней Сы[21]. Начал он с того, что на горе Мандан мечом в три чи[22] отрубил голову Белому змею, за два года покорил Цинь, а через пять лет уничтожил правителя Чу и подчинил своей власти всю Поднебесную. Но и его пленила женщина из рода Ци, которая родила ему сына Жуи – князя Чжао. Императрица Люй[23] решила из зависти погубить его, и было неспокойно на душе у Ци.

Занемог как-то государь и прилег, положив голову на колени красавице Ци.

– Ваше величество! – в слезах обратилась к нему Ци. – Кто станет опорой матери-наложницы после кончины вашего величества?

– Не горюй! – ответствовал император. – А что ты скажешь, если я завтра же на аудиенции лишу престола сына императрицы, а твоего назначу моим наследником, а?

Едва сдерживая слезы, Ци благодарила за высочайшую милость. Дошли такие слухи до императрицы Люй, и вступила она в тайный заговор с Чжан Ляном[24]. Тот назвал ей четверых старцев-отшельников с Шанских гор, которые возьмутся охранять законного наследника. И вот однажды явились старцы в императорский дворец, сопровождая наследника. Увидал белобородых старцев в парадных одеяниях император и спросил, кто они. Старцы отрекомендовались: одного звали Дуньюань, другого – Цили Цзи, третьего – Сяхуан и четвертого – Лули.

– Почему, почтенные господа, вы не явились, когда мы вас приглашали? Почему ныне изволили сопровождать моего сына? – спросил изумленный император.

– Наследник – главная опора трона, – отвечали старцы.

Невесело стало императору. Дождавшись, пока старцы выйдут из дворца, помрачневший государь пошел к Ци.

– Хотел было лишить трона законного наследника, но ему покровительствуют те четверо, – указал он в сторону удалявшихся старцев. – У птенца отросли крылья. И мы не в силах ничего изменить.

Ци не смогла сдержать слез, и государь стал успокаивать ее в стихах:

Лебедь едва подрастет –

В поднебесье бескрайнем плывет;

Только родится дракон –

Бездну вод во владенье берет.

Не вспугнуть их укусами стрел,

Не упрятать под вязью тенет!

Так и не удалось государю посадить на престол князя Чжао Жуи[25], а после кончины императора вдовствующая Люй не успокоилась, пока не отравила князя Жуи ядом в вине и не свершила страшную казнь над Ци[26].

Поэт рассказал о двух государях вплоть до их кончины. И правду сказать, ведь Лю Бан и Сян Юй были настоящими героями! Но даже их воля и доблесть не устояли перед женщиной. То верно, что положение жены и наложницы неодинаково, но судьба Ци была куда страшнее, трагичнее, нежели Юй. А коли так, то женщины удел – служить супругу своему. Кто хочет голову сберечь, стоит за занавеской. Да, конечно, это нелегко! Глядишь на сих правителей, как им былая доблесть изменила! Разве не встречи с Юй и Ци тому причиной?!

Героям доблесть их былая изменила,

И их возлюбленных судьба была одна.

Ты знаешь, государь, где Ци твоей могила?

Ведь знают все, где Юй погребена.

Отчего это, спросите вы, рассказчик завел речь о чувстве да страсти: да оттого, что недобродетелен мужчина, который кичится своими способностями, и распутна женщина, которая обладает чрезмерной красотой. Только тот добродетелен и та высоко нравственна, кто умеряет рвущееся наружу, кто сдерживает переливающееся через край. Тогда нечего будет опасаться гибели. Так исстари повелось и относится в равной мере и к знатному, и к худородному.

Книга эта повествует об одной красавице, которая была обольстительной приманкой для мужчин, о любовных --">