Автор неизвестен - Народные сказки , Арабские сказки - Тысяча и одна ночь. В 12 томах

мучную лепешку, это нужнее мне и желаннее здесь, на море; со мною едет товарищ, и у нас очень мало провизии.

Пассажир дал ему мучную лепешку, прибавил к ней кусок сыру и наполнил водой его чашку. И Абу Сир взял все это и, вернувшись к Абу Киру, сказал ему:

— Возьми эту лепешку и съешь ее с этим куском сыра и напейся воды из этой чашки.

И Абу Кир взял все это и стал есть и пить.

Абу Сир же снова взял все свои принадлежности, повесил тряпку на плечо, взял в руку пустую чашку и принялся ходить по палубе между рядами сидящих или лежащих пассажиров и, обрив одного, получил за труды две лепешки, от других же получил кусок сыра, или огурец, или ломоть арбуза, а то и деньги; и так ему повезло, что к концу того дня он собрал тридцать лепешек, тридцать полудрахм, много сыру, маслин, огурцов и несколько египетских плиток сухих молок превосходных рыб, которые ловятся в Дамиетте. Кроме того, его так полюбили пассажиры, что он мог попросить у них, чего захочет, и они дали бы ему. Молва о его искусстве дошла даже до капитана, который также пожелал у него выбриться; и Абу Сир обрил голову капитану и не преминул пожаловаться на жестокость судьбы и на недостаток съестных припасов. И прибавил он, что с ним едет еще и товарищ его.

^{Абу Сир принялся ходить по палубе между рядами сидящих или лежащих пассажиров и, обрив одного, получил за труды две лепешки, от других же получил кусок сыра.}

Тогда капитан, человек щедрый, и к тому же восхищенный хорошим обращением и легкостью руки цирюльника, сказал ему:

— Добро пожаловать! Желаю, чтобы ты со своим товарищем каждый вечер приходил ко мне обедать. И пока вы едете с нами, не заботьтесь ни о чем.

Цирюльник пошел к красильщику, который, по своему обыкновению, спал, а когда проснулся и увидел около себя все это обилие лепешек, сыра, арбузов, маслин, огурцов и сухих молок, то воскликнул с удивлением:

— Откуда же все это?

Абу Сир ответил:

— От щедрот Аллаха (да будет прославляемо имя Его!).

Тогда красильщик накинулся на всю эту провизию и, казалось, готов был сразу ублажить всем этим свой желудок, но цирюльник сказал ему:

— Оставь это, брат мой, эти вещи могут пригодиться нам в минуту нужды, и выслушай меня. Узнай, что я брил капитана; и я жаловался ему на нашу бедность, а он ответил мне: «Добро пожаловать, приходи каждый вечер с твоим товарищем ко мне обедать!» Ну вот сегодня мы в первый раз и отобедаем у него.

Но Абу Кир сказал:

— Не нужен мне капитан. Меня мутит от голода, и я не в силах и с места подняться. Дай мне утолить голод этими припасами и ступай один к капитану.

И цирюльник сказал на это:

— Что ж, это можно!

И в ожидании обеденного часа он смотрел, как ест его товарищ.

Красильщик же набросился на еду и откусывал куски, точно каменщик, разбивающий камни, и глотал их с таким же шумом, как глотает много дней не евший слон, у которого бурчит и клокочет в глотке; и глотал он кусок за куском и не успевал проглотить один, как уже другой кусок теснил первый; и глаза красильщика расширялись и блестели, и отдувался он и мычал, как бык на сено и на бобы.

В это самое время подошел матрос и сказал цирюльнику:

— О мастер, капитан велел сказать тебе: «Приводи своего товарища и приходи к обеду».

Тогда Абу Сир спросил Абу Кира:

— Ну что же, пойдешь со мною?

Тот же ответил:

— У меня нет сил идти.

И пошел цирюльник один и увидел капитана, сидевшего на полу перед скатертью, на которой расставлено было двадцать разноцветных блюд или даже более того; ждали только его прихода, чтобы приступить к трапезе, на которую приглашено было еще несколько лиц. И, увидав, что он один, капитан спросил…

На этом месте своего повествования Шахерезада заметила, что наступает утро, и скромно умолкла.

А когда наступила

ЧЕТЫРЕСТА ВОСЕМЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ НОЧЬ,

она сказала:

И капитан спросил:

— Где же твой товарищ?

А он ответил:

— О господин мой, у него кружится голова от морской болезни.

Капитан же сказал:

— Это неопасно. Головокружение пройдет. Садись здесь возле меня во имя Аллаха.

И, взяв тарелку, он наполнил ее разноцветными яствами, и так щедро, что каждой порции могло хватить на --">