Автор неизвестен -- Европейская старинная литература - Робин Гуд

Аббат воскликнул, осердясь

И потемнев как ночь:

«Ты, видно, вздумал мне грозить?

Ступай, обманщик, прочь!»

«Ты врешь, — промолвил Ричард Ли, —

Позоришь ложью дом.

Я прям и честен был всегда,

Клянусь святым крестом! —

Поднявшись, он продолжил так: —

Пусть гостю ты не рад,

Но мне хотя бы встать с колен

Мог предложить, аббат!

Я на турнире и в бою

Сражаться был готов

И по деяниям своим

Иных достоин слов!»

Сказал судья: «Неужто зря

Проделан долгий путь?

Теперь земель своих, увы,

Ему уж не вернуть».

«Сто золотых, — сказал аббат, —

Уж так и быть, я дам».

Но молвил рыцарь: «Ни к чему,

Не беден я и сам.

Хоть дай мне тысячу теперь,

В ней не нуждаюсь я.

Вам не видать моих земель,

Аббат, шериф, судья!»

Плащ расстелила на столе

Могучая рука,

Четыре сотни золотых

Он вытряс из мешка.

«Я долг привез тебе, аббат,

Бери же, — молвил он. —

А будь ты вежливей со мной,

То был бы награжден»^[15].

Аббат угрюмо замолчал,

Не проглотив куска,

И низко голову склонил:

Взяла его тоска.

Судье сказал он: «Гонорар

Сполна отдашь назад». —

«Ни шиллинга, клянусь Христом,

Что был людьми распят!»

Промолвил рыцарь: «Сэр аббат!

Мне Бог поспеть помог.

Вернул себе я замок свой,

Коль расплатился в срок».

Засим он вышел, и аббат

Остался не у дел.

А рыцарь скинул старый плащ

И новый вмиг надел.

Он ехал с песнею домой,

А там, тоски полна,

Его красавица жена

Стояла у окна.

«Добро пожаловать, супруг,

Не ждет ли нас беда?» —

«Нет, дорогая, замок наш

Отныне навсегда.

И поминай в молитвах впредь

Лесного удальца:

Когда б не он, то хлеба мы

Просили б у крыльца.

Я долг аббату уплатил.

Будь Господом храним

Стрелок лесной, что мне помог,

Лишь встретились мы с ним».

Трудился рыцарь, сколько мог,

Не тратя даром слов,

И через год немалый долг

Был выплатить готов.

Купил на сотню луков тис

И звонкой тетивы^[16],

И добрых линкольнских плащей,

Что зеленей травы^[17],

И стрел длиной в английский ярд

С красивейшим пером,

А наконечники у них

Покрыты серебром.

Он взял сто воинов с собой

С гербами на груди

И в алом праздничном плаще

Поехал впереди.

Копье он длинное держал,

И вел слуга коня.

Так с песней двигались они

До окончанья дня.

Глядь — для забавы у моста

Затеяли борьбу,

И много йоменов сошлось,

Чтоб испытать судьбу.

Обещан тучный белый бык

Тому, кто всех сильней,

И конь под золотым седлом,

Что стоит двух коней;^[18]

Перчатки, перстень золотой

И полный мех вина —

Пусть будет тот, кто победит,

Вознагражден сполна.

Тут вышел йомен хоть куда,

Он прочих одолел,

И все схватились за мечи:

Чужак, а больно смел!

Но рыцарь, сжалившись, сказал:

«Пусть правым будет суд!

Его спасу я, ведь мой друг

Отважный Робин Гуд».

С ним сто бойцов плечом к плечу:

«Нам будет грех отстать,

Коль эти йомены решат

Кровавый бой начать».

Всех растолкали забияк,

Не пожалели сил,

И рыцарь йомену отдал

Всё, что смельчак добыл.

А в утешенье остальным

Пять марок^[19] бросил он:

«Чем драться, выпейте вина,

Коль скоро спор решен».

В забавах этих час прошел,

Другой за ним вослед,

И подошел тот срок, когда

В домах готов обед.

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

Спою еще о том,

Как Джон Малютка, верный друг,

Пришел к шерифу в дом.

В тот день первейшие стрелки

С утра сошлись на луг.

И Джон проверил тетиву

И вышел с ними в круг.

Стрелой далекую мишень

Он трижды поражал.

Шериф стоял, шериф смотрел,

Шериф соображал.

«Я кровью Господа клянусь,

Клянусь святым крестом,

Стрелка такого упустить —

Всю жизнь жалеть потом!

Скажи мне, лучник-молодец,

Не посчитав за труд:

В каких краях родился ты

И как тебя зовут?» —