Александр Павлович Тимофеевский - Весна Средневековья
Название: | Весна Средневековья | |
Автор: | Александр Павлович Тимофеевский | |
Жанр: | Культурология и этнография, Публицистика, Критика | |
Изадано в серии: | неизвестно | |
Издательство: | Книжные мастерские; Мастерская «Сеанс» | |
Год издания: | 2016 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Весна Средневековья"
Сборник статей критика и эссеиста Александра Тимофеевского о культуре, времени и тех явлениях, которые определили нашу жизнь в прошедшие годы. Широта тем и филигранность формулировок делают книгу неоценимым в своей точности инструментом для измерения общественных метаморфоз в постсоветской России. Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы «Культура России (2012–2018 годы)»
Читаем онлайн "Весна Средневековья" (ознакомительный отрывок). [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »
И казалось, что после конца
Никогда ничего не бывает.
Кто же бродит опять у крыльца
И по имени нас окликает?
Как Вознесенский и Евтушенко, с одной стороны, или Рейн и Кушнер — с другой, Бродский пришел «после конца», но в отличие от всех своих современников сразу осознал это. Он не рвался в новые дали, как это было повсеместно принято в начале шестидесятых. Он стал бродить у крыльца и окликать ушедших по имени.
Его поэзию принято делить на периоды, противопоставляя «непосредственную» раннюю лирику — «поздней» культурологической. Это — наивно. Он с самого начала, с первых же строк, с «Рождественского романса» стал собирать и музеефицировать останки. Его поэзия — это растянутая на несколько томов грандиозная выставка экспонатов культуры, своего рода музей мадам Тюссо, в котором мертвецы стоят в обнимку с особняками.
Его отъезд из России, как известно, был вынужденным, но со временем стало понятно, что советская власть ничуть не определила, скорее — исполнила волю поэта. Он уже все каталогизировал в России и поехал собирать камни Европы — в Рим и в Византию.
Ни страны, ни погоста
Не хочу выбирать.
На Васильевский остров
Я приду умирать
— это знаменитое пророчество лишь кажется несбывшимся. Конечно, оно осуществилось, в том смысле, что Васильевский остров для Бродского менее всего топография, а смерть Петербурга как свою собственную он описывал десятки раз.
И возвращаться ему было некуда и незачем.
Он был последним русским поэтом, для которого поэзия и культура были абсолютно тождественны, и первым, кто сделал из этого свою тему. И в одном ряду с Тютчевым, Блоком, Мандельштамом и Ахматовой из всех поэтов «после конца» оказался только он — потому что сам себя туда поставил.
24 августа 1996
Лет пять тому назад один маститый киновед, занявшийся вдруг бизнесом, получил в собственность копию знаменитого японского фильма. Запрещенная во многих странах, эта картина, действительно замечательная, по всем принятым нормам справедливо квалифицировалась как порнография.Здесь все просто. Порнографией считается показ эрегированных гениталий, и только. Но там было именно это. Было, впрочем, многое другое, и впрямь высокохудожественное.
Киновед, на свой страх и риск показывая одиозную картину на специальных просмотрах, всякий раз предварял ее ученой лекцией, в которой умно и сухо излагал законы этой художественности, рассказывая о языке кино и японской эзотерической традиции.
Журналисты, внимавшие ему из зала, потом в прогрессивных газетах аккуратно повторяли его слова — совсем не так умно, но зато темпераментно, с настоящей гражданской страстью отстаивая светлое и передовое в искусстве, смело бросая вызов ханжеской власти, которая не выдержала и сдалась, выдав фильму разрешение.
Незадолго до этого сакраментального момента, когда победа уже маячила, и было понятно, что вскоре вся российская глубинка в массовом порядке приобщится к тонкостям восточной эзотерики, и деньги потекут в карман киноведа, мы с ним столкнулись в буфете Дома кино. Держа одной рукой рюмку, а другой поглаживая стопку газетных рецензий, он радостно повторял: «Какие замечательные у нас журналисты. Как много они знают, как глубоко пишут». И заливался долгим, тонким, детски — простодушным смехом.
5 сентября 1996
Умер Вениамин Баснер. С его смертью кончилась та, как теперь выясняется, очень частная, очень локальная советская песенная традиция, которая на краткий миг сделала разрыв между интеллигенцией и народом как бы не существующим. После торжественного шествия «Старых песен о главном», радостно встреченного и самыми умными, и самыми глупыми, говорить о разрыве между народом и интеллигенцией, казавшемся Блоку таким роковым и непреодолимым, вроде бы не приходится. Интеллигенция, поначалу стесняясь и неизменно над собой пошучивая, а потом все смелее и непосредственнее, совсем по — народному запела песни, всегда считавшиеся исключительно пошлыми. Иронически — добродушное отношение к советской попсе сменилось на добродушное без всяких оговорок. --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »
Книги схожие с «Весна Средневековья» по жанру, серии, автору или названию:
Евгений Львович Мороз - Веселая Эрата. Секс и любовь в мире русского Средневековья Жанр: Культурология и этнография Год издания: 2011 |
Йохан Хейзинга - Осень Средневековья Жанр: Культурология и этнография Серия: Азбука-классика. non-fiction |
Другие книги автора «Александр Тимофеевский»:
Ольга Александровна Славникова, Алексей Николаевич Варламов, Светлана Иванова и др. - Новый мир, 2002 № 02 Жанр: Современная проза Серия: Журнал «Новый мир» |
Александр Павлович Тимофеевский - Книжка-подушка Жанр: Публицистика Год издания: 2017 |
Эдуард Николаевич Успенский, Александр Павлович Тимофеевский, Роман Абелевич Качанов - Чебурашка Жанр: Сказки для детей Год издания: 1974 |
Александр Павлович Тимофеевский - Лев и два быка Жанр: Сказки для детей Год издания: 1976 Серия: Фильм-сказка |