Владимир Евгеньевич Колупаев - Рукопись Марка Поповского о толстовцах

читателя статья, обнаруженная в нашем
архиве «Куда девались толстовцы». В конце машинописного текста, стоит
оригинальная подпись автора и обозначено «Москва – Рим, март 1978».
Данный документ важен в плане литературоведческого анализа творчества
Поповского, как этап творческого развития в процессе разработки означенной
темы, завершившейся выходом в свет книги «Русские мужики рассказывают…
Последователи

Л.Н.

Толстого

в

Советском

Союзе

1918–1977»,

опубликованной в Лондоне в 1983 г., подзаголовок книги: «Документальный
рассказ о крестьянах-толстовцах в СССР по материалам вывезенного на Запад
крестьянского архива». Этот «архив состоит более чем из 3000 листов писем,
дневников, автобиографических и биографических рукописей, воспоминаний и
судебных документов, охватывающих период с 1918 по 1977 год...
Перед нами документальное подтверждение того, что крестьяне
Советского Союза не только голодали, тяжело работали, выполняли хлебо- и
мясопоставки и голосовали за советскую власть в своих клубах и домах
культуры, но также молились, спорили с властями, боролись за свободу, учили
своих детей порядочности и серьезно размышляли о сущности того, что
происходит в стране» [2, c. 5].

ISSN 2308-8079. Studia Humanitatis. 2014. № 1-2. www.st-hum.ru

Поповский, перебравшись на постоянное место жительства в Нью-Йорк в
августе 1981 г. засвидетельствовал: «Большая часть этой книги была написана в
стенах Института Джорджа Кеннана (Kennan Institute For Advanced Russian
Studies), входящего в состав Интернационального Центра имени Вудро
Вильсона (The Wilson Center) в Вашингтоне, США», – читаем в предисловии [2,
c. 7].
Марк Александрович сотрудничал с радиостанцией «Свобода», в одном
из интервью которой он говорил: «Я не конфликтую с кем-нибудь никогда. У
меня нет чувства раздражения, ненависти, злобности против кого бы то ни
было лично. Но дело в том, что не все знают главный тон, что ли, всей моей
жизни. Он заключается в том, что я выше всего ставлю нравственные
проблемы. Я считаю, что действия советской власти не тем плохи, что созданы
колхозы или военизирована вся страна, а в том, что деморализовано общество.
И все мои книги и издававшиеся в Советском Союзе и те, которые я писал
тайком, и те, которые удалось напечатать здесь и все мои очерки, они все –
разговор на одну тему: как себя ведет человек в роковых обстоятельствах, и как
следовало бы ему себя вести. Вот этот вот максимализм мой нравственный,
может людям казаться проявлением моего жесткого характера. Но на самом
деле, я отстаиваю свои нравственные позиции в этом мире, считая их самым
важным для человека...
Я – счастливый человек. Я сменил 8 профессий в этой стране. И среди
этих профессий были и заместитель главного редактора журнала, и уборщик
мусора, и радиожурналист, и много других профессий. Я к этому относился
довольно спокойно, потому что возвратясь домой, я садился за письменный
стол и оставался тем, кем был - литератором, профессиональным литератором.
Поэтому тот опыт, который я получил в Америке, он благодетелен. Я просто
научился быть самим собой, не страдая от того, что в данный момент мне надо
убирать мусор или сидеть в качестве швейцара в подъезде дома» [1].
Поповский публиковал свои работы в зарубежных газетах «Новое
русское слово», «Панорама», сотрудничал с литературными журналами. Он

ISSN 2308-8079. Studia Humanitatis. 2014. № 1-2. www.st-hum.ru

один из основателей Клуба русских писателей Нью-Йорка, вице-президент
организации «Писатели в изгнании» американского отделения ПЕН-клуба.
– 1–
Марк Поповский
Куда девались толстовцы?
Летом 1976 года русский крестьянин Дмитрий Егорович Моргачев послал
письмо в Генеральную Прокуратуру СССР. Восьмидесятичетырехлетний
Моргачев

напомнил

Генеральному

прокурору

о

судебном

процессе,

происходившем сорок лет назад в Новосибирске. На суде этом Моргачев и
девять его товарищей были осуждены за т о л с т о в с т в о, то есть за
приверженность к философским и этическим взглядам писателя Льва Толстого.
Все схваченные по этому делу были крестьяне. Двоих из них вскоре
расстреляли, а остальные провели в тюрьмах и лагерях десять лет и более.
Жертвы этой расправы не раз пытались добиться оправдания. Они объясняли
властям, что Лев Толстой, чьи идеи они исповедуют, не мог быть врагом
советской власти, так как умер задолго до --">