Жанна Владимировна Кормина - Паломники. Этнографические очерки православного номадизма

порядка, стабильности и справедливости (хотя часто и опасались всерьез погрузиться в мир
церковной дисциплины). В одном из писем верующих к святой, посланных на адрес прихода храма Смоленской иконы
Божией Матери, ее часовня была названа «всенародной приемной», таким местом, где проситель встречается с представителем власти и все происходит упорядоченно и надежно, как
издавна заведено.
Похожим образом переживала это и Мария, 20-летняя студентка, которая вызвалась рассказать нам с Беатой о своем почитании блаженной Ксении. Мы брали интервью с ней в большой богемной квартире в центре Санкт-Петербурга, часть кото10

П Р ЕД И СЛ О В И Е

рой была превращена в арт-пространство, где иногда проходили
разные художественные события. Маша была несколько смущена интересом к ее религиозной жизни, которая в силу ее юного
возраста казалась ей не заслуживающей такого внимания, но
последовательно и методично отвечала на наши вопросы.
Она впервые попала в часовню, когда приехала из родного сибирского города поступать в университет. Количество
верующих в будний день у часовни поразило ее, так же как
ощущение там порядка, покоя и уюта. «Когда я зашла, вот эта
атмосфера, эти ощущения — они были непередаваемые: будто бы я пришла к себе домой. Мне казалось, что это настолько
родной человек, как я прихожу к бабушке в гости, примерно это
было то же самое»2. Желание Марии поступить в университет
сбылось, и, к ее радости, студенческое общежитие оказалось
неподалеку от Смоленского кладбища. С детства привыкшая
к регулярному посещению церкви, она стала ходить в приход
храма на Смоленском кладбище и еще чаще — к часовне. За
пару месяцев до нашей встречи, в преддверии дня памяти Ксении, Мария стала рассказывать в социальных сетях, которыми
пользуется, об этом месте и предложила всем желающим присылать ей записки, обращенные к святой. Результат превзошел
ее ожидания: Марии написало так много людей, с обезоруживающей откровенностью рассказывавших о своих проблемах,
тяжелых и даже трагических обстоятельствах, что некоторое
время она могла заниматься только этим — распечатывала или
переписывала записки и относила их к часовне, отвечала на
письма и сообщения в своих аккаунтах в социальных сетях.
Некоторые истории были настолько жуткими, что Мария часами плакала от бессилия, невозможности чем-то помочь их
авторам и фигурантам. Иногда она старалась дать дельный
совет, как в случае с женщиной, зараженной во время меди2

Интервью с Марией 1996 г.р., г. Санкт-Петербург, 02.2016.

11

П Р ЕД И СЛ О В И Е

цинской процедуры гепатитом, стыдившейся своего диагноза
и не видевшей никакого выхода, кроме получения чудесной
помощи от Ксении. Мария посоветовала ей сделать что-нибудь
самой — например, обратиться в благотворительные фонды за
помощью. Не то чтобы она не верила в возможность чудесного разрешения проблемы после молитвы к святой, но молитве, по ее мнению, должна сопутствовать и собственная работа
над проблемой. Сама она просила Ксению о чудесной помощи,
когда поступала в университет, но добилась успеха — она это
подчеркнула — благодаря собственным усилиям.
В своем рассказе об опыте своеобразного религиозного волонтерства и о личном почитании Ксении Блаженной Мария
говорила о святом месте, связанных с ним эмоциях, его силе,
притягивающей паломников, приходящих и приезжающих к
нему или посылающих туда письма, но сама фигура святой,
а тем более ее статус юродивой, совсем ее не занимали. Такие
яркие детали жития Ксении, как смена собственного имени на
имя безвременно умершего мужа и переодевание в его одежду, были для нашей собеседницы, недавно вышедшей замуж,
лишь свидетельством сильной супружеской любви. В отличие
от Беаты, она не готова была увидеть в смене одежды и имени
намек на трансгендерность Ксении или прочесть приобретение ею статуса вдовы как освобождение от патриархального
семейного устройства. Тем более Марии не приходило в голову
думать о Ксении как о воплощении политического протеста,
активистке, которая принимает на себя подвиг юродства, чтобы обличать сильных мира сего или, при отсутствии площадок
для открытого обсуждения общественных проблем, служить
гласом безмолвного большинства. Выражением юродства, личиной безумия, под которой скрывалась подлинная святость,
для Марии, как и многих других --">