Данил Замятин - Воробей Дашка

Кормушку и поилку, которую дедушка заботливо установил в клетке – она игнорировала и кушала только с рук.

5 часть

С каждым днем она все больше и больше осваивалась в этом новом мире.

Она уже не сидела камнем на дне клетки, а вовсю пыталась полетать в этом ограниченном пространстве.

Видя это, дедушка сказал, что мы, как приемные родители, должны учить ее летать!

Сказано – сделано.

Несколько дней то я с детьми, то дедушка доставали Дашку из клетки и отпускали на волю, зорко следя за ней, чтобы она не поранилась при попытках полетать.

Надо признать, Дашка оказалась отличным учеником.

Она полностью оперилась через 3 недели после удочерения, и была даже больше взрослого воробья.

Все –таки на воле, видать, столько не кормят, как кормили мы, и у нас выросла акселератка.

Она усиленно махала крыльями и через пару дней, у нее вполне сносно получалось летать с куста на куст, с дерева на дерево.

Клетка ей стала явно мала и мы приняли решение – днем она сидит на дереве, а вечером садим ее в клетку и ночью она ночует в клетке, в доме.

Так и повелось, целый день она сидела на дереве или на плече – руке у меня, дедушки или Бабушки, если мы оказывались в пределах 5-10 метров от ее дерева. А вечером, я брал ее на руки и отправлял в клетку, а клетку заносил в домик.

Также она охотно играла с другими воробьями.

Прыгала – летала по веткам, купалась в песочке – и ей явно это было по душе.

Она знала как ее зовут, и как только я говорил « Дашка» , она летела мне на руки уже с ближайших деревьев, и сразу требовала кушать, громко крича и распушая перышки.

Явно мы были для нее за Маму и Папу. Да и для нас она стала как родная, как член семьи.

И вот однажды вечером, я стал звать Дашку, чтобы отправить ее в клетку и занести домой спать.

Однако она не откликалась и не летела на зов.

Два часа, даже когда совсем стемнело, мы все, дедушка, бабушка, дети и я ходили по огороду ко всем деревьям и звали Дашку.

Однако она не отзывалась….

Дети плакали, а у меня и моих родителей кошки скребли на душе, в предчувствии чего-то нехорошего….

– Я ему завтра хвост оторву, – заявил Дед.

– Кому? – поинтересовался я

– Как кому – коту соседскому, явно он постарался.

– Да что тут, котов мало что ли, может и не он, – вступилась за соседского кота Бабушка. – и собаки бегают рядом, а Дашка совсем уже по всему огороду летала, может куда не нужно залетела….

С такими грустными мыслями мы легли спать.

Дедушка и бабушка встают рано – часа в четыре – как только солнышко начинало всходить, я просыпался намного позже, но в то утро проснулся в 6.00 утра – дедушка и бабушка были на огороде, я вышел из домика и позвал: – Дашка.

И о чудо, ко мне, с соседнего дерева, громко вереща полетел перьевой комочек. Дашка!

Уселась мне на руку и начала чирикать – явно пересказывая или оправдываясь, где она была ночью.

– Ты моя маленькая, гладил я по головке воробушка, – напугала так всех нас.

Она так кричала,что даже разбудила детей.

Те выскочили на улицу и тоже гладили Дашку.

– Подержи, Даня, – передал Дашку на руки Дане, – я схожу, возьму ей покушать и попить.

Зайдя на кухню, я положил в специальную тарелочку кусочки вареного яйца, и кусочки вареной курицы. Набрал в шприц воды.

Выйдя во двор, Дашка мгновенно перелетела ко мне на ладошку и разинула клювик, распушив перышки, покачивая крыльями – требовала ,чтобы ее немедленно накормили.

–Держи, проглотик, проголодалась, -стал я ее кормить, дома нужно ночевать, тогда и голодной не будешь, – приговаривал я.

Наевшись и напившись, Дашка удобно устроилась у меня на плече.

Я, как ездовая лошадка прошелся в огород, обрадовал дедушку и бабушку, мол, Дашка нашлась.

А потом подойдя к дому, осторожно снял ее с плеча, пересадил на дерево.

А она мгновенно принялась прыгать по веткам, играя в догонялки с другими воробьями.

Так прошло еще пара недель.

Дашка все чаще и чаще не ночевала дома. Все меньше и меньше подлетала к нам требуя покушать.

Я замечал, как она с другими воробьями охотится за насекомыми.

Воробьи приняли ее в свою семью, и она часто улетала с ними в другие огороды, достаточно далеко и надолго.

Наступило время, когда она просила кушать только раз в день, а потом все реже и реже, пока совсем не перестала.

Только подойдя к дереву и начав звать «Дашка», она подлетала, садилась на плечо и что-то рассказывала.

А в один прекрасный вечер, я подошел к дереву и позвал ее.