Елена Вячеславовна Нестерина - Угнанное пианино

Елена Нестерина УГНАННОЕ ПИАНИНО

Глава I Праздничный храп

Та история случилась в тот самый знаменательный день, который в народе ласково зовут праздником Восьмого марта. И началась она именно тогда, когда ученица седьмого «В» класса Зоя Редькина вместе с матерью и братом-первоклассником вошла в единственную комнату своей родной квартиры.

На дворе стояло праздничное утро: вся страна отмечала государственный праздник женщин. Хорошо встретил его и удалой Зоин папаша, регулярно пьющий сантехник Редькин: на всю квартиру раздавался его громкий праздничный храп.

Увидев спящего и храпящего муженька, мать Зои и первоклассника Толика, работница одеяльно-матрацной фабрики Клавдия Редькина привычно расстроилась: ведь, чтобы заработать семье на праздничный обед, с раннего утра она вместе с Зоей и Толиком торговала возле универсама мимозами. Владелец большого склада цветов и плодов, добрый человек Карен Бабкенович, часто давал всей округе заработать – по сниженной цене отпускал цветы на реализацию. Не отказал и сегодня.

И вот мимозы проданы, продукты куплены – но никто в квартире Редькиных не встречает с объятиями маленький трудовой коллектив. Отец семейства спит, не собираясь ничем, кроме носовых рулад, радовать своих близких… Даже входная дверь оказалась незапертой. Чувствовалось, что праздника так сегодня и не будет.

Не будет, это точно! Зоя первой осознала это. Потому что дверь не заперта, папаша спит, а… в квартире побывали воры! Все, абсолютно все находилось на местах в единственной комнате и маленькой прихожей. И только пианино, прекрасного черного пианино фабрики «Аккорд», там, где оно всегда стояло, теперь не было! Осталось от него лишь пустое пыльное место – серый прямоугольник у стены.

Его не было ни в ванной, ни на кухне. Укатило пианино на своих колесиках в неизвестном направлении. О том, что укатило, красноречиво говорили следы на полу. И даже царапина осталась на повороте.

Такого вероломства от папаши Зоя не ожидала. А уж тем более в светлый праздник всех дочек страны… Понятно на все сто процентов: папаша пианино продал, а деньги пропил – и спит теперь счастливо!

Зоя все еще не могла до конца поверить в это, а потому по двадцать седьмому разу принялась обшаривать их немудрящее жилье – а вдруг все-таки завалялось где это пианино, вдруг она просто устала и его не замечает?..

«Где же оно? Где мое прекрасное пианино? – горевала Зоя. – Как вообще это могло случиться?» Черное пианино – это была ее единственная личная вещь. Пианино подарила ей незадолго до своей смерти тетя Маруся – мамина сестра. Все родственники обещали Маше, что не притронутся к пианино и ничего с ним не сделают, пока Зоя сама этого не захочет. Даже специальную дарственную бумагу тетя Маруся, которая очень любила кроткую Зою, для этого составила. Знала, что к ее мнению прислушиваться особо не будут, если что. А так – документ. Бумага отпугивала своей грозной печатью.

И до последнего времени, даже в самые голодные времена, на музыкальный инструмент никто не покушался. Да, пусть Зою ругали, пусть соседи возмущенно стучали в стенку, когда девочка исполняла, громко себе аккомпанируя, арии собственного сочинения. Или когда она импровизировала в стиле хип-хоп. Ее просили не долбить по клавишам и не петь, грозились руки ей за спиной завязывать и рот скотчем заклеивать, но Зоя продолжала играть.

И тем не менее ничего с ее инструментом не делали, помня завещание тети.

И вот теперь папаша это совершил!.. Но ведь обещал же не трогать! Как же так? Он, правда, регулярно что-нибудь пропивал – и дубленку материну, и пластиковый электрический чайник. А на пианино не покушался. Значит, сегодня-таки покусился, беспринципный человек…

– Что, правда, что ли, пианино нету? – удивилась мать.

– Да… – ответила Зоя – и первая слезинка покатилась из ее глаза.

– Он? – мать ткнула шапкой в сторону папаши.

– Наверно…

Мать принялась будить отца, чтобы спросить, куда он фортепьяно дел, но тот не реагировал – сладко шлепал губами и продолжал смотреть --">