Лидия Алексеевна Чарская - Паж цесаревны

бешеные проклятия понеслись ему вдогонку.

— Держи! Лови преступника! — гремело следом за ним в осеннем ночном воздухе, и вскоре три пары ног гулко застучали о придорожные камни, устремляясь в погоню за беглецом. Но кругом было пусто и никто не прибежал на помощь преследователям. Молодой офицер, между тем, не медлил. Он перескочил ров, перелез через плетень и бежал, бежал, не переводя дух, не останавливаясь ни на минуту, едва касаясь ногами земли.

Отчаяние придало ему силы, страх — скорость ногам. Его преследователи остались далеко позади и, наконец, потеряли его след. По крайней мере, их бешеные крики долетали теперь глуше до его болезненно-напряженного слуха.

Добежав до небольшого домика, в темном, пустынном переулке, молодой офицер из всей силы толкнул калитку, незаметно вделанную в заборе, и очутился на крошечном дворе. Затворив наскоро ворота плотным засовом, едва переводя дыхание, он вбежал на крыльцо.

Глава II На вечную разлуку

— Какую ты мне сказочку расскажешь сегодня, матушка?

Этот вопрос был сделан маленьким шестилетним человечком сидевшей с ним рядом молодой, худенькой, красивой женщине.

Женщина эта казалась нездоровой. На бледном лице ее играли два предательских пятна румянца. Огромные глаза казались черными от усиленного блеска, игравшего в них.

Маленький человечек был очень похож на свою мать, только белые пухлые щечки его были покрыты здоровым, свежим румянцем, а темные глаза горели мягким, радостным, детским огоньком.

Молодая женщина любовно погладила кудрявую головенку сынишки и спросила ласково:

— Какую же сказку рассказать тебе, Андрюша?

— Ах, матушка, — радостно залепетал ребенок, — ту, старую, знаешь? Про красавицу царь-девицу, которую злые великаны-люди прогнали далеко, далеко с ее родины и не пускают вернуться в царский дворец ее отца…

— Да ведь ты уже знаешь эту сказку, мой миленький, — с улыбкою ответила молодая женщина.

— Ах, я ее рад слушать сто раз! — восторженно вскричал малютка, — и знаешь, мама, я так хорошо ее помню, что стоит мне закрыть глаза, и я вижу милую, ласковую царь-девицу, и мне кажется, что она говорит мне: «Ах, как мне скучно, Андрюша, вдалеке от родимой стороны! Как мне хочется вернуться туда, а злые великаны меня не пускают!..» Как все это странно, матушка: сказка и вдруг точно взаправдашняя царь-девица является ко мне!

— Сказка-то эта — быль, мой милый, — печально проговорила молодая женщина. — Когда подрастешь немного, поймешь все, а пока слушай… Надо торопиться. Уже девятый час. Скоро вернется отец, будем ужинать, и мой мальчик пойдет бай-бай, на боковую…

— И опять увидит царь-девицу во сне, не правда ли, матушка? — радостно вскричал, сияя глазенками, Андрюша.

— Да, да, моя радость. А теперь слушай. Жил-был на свете ласковый и мудрый царь. Он страшно любил свое царство и старался сделать его могучей и сильной страной. Хотел он, чтобы на родине его были корабли и пушки, как и в других странах, и для этого отправлялся сам в чужие земли и под видом простого плотника изучал у иноземных мастеров как строить суда, как лить пушки. Чтобы расширить торговлю и сделать свою родину образованною страною, он завоевывал соседние страны, которые закрывали ему доступ в другие государства. Славное тогда было время для его страны. Когда мудрый царь умер, его жена, царица, продолжала дело своего покойного мужа. Но она недолго прожила после него и передала царство своему внуку…

— Которого звали Петром и который был маленький мальчик, вроде меня, — прервал мать Андрюша.

— Нет, он на целых шесть лет был старше тебя. Но и юный Петр недолго царствовал. После его смерти престол должен был перейти к красавице царь-девице, дочери мудрого царя, но злые люди…

— Великаны, матушка?

— Да, да, злые великаны не дали ей царствовать. И бедная царевна, дочь мудрого царя, ушла в дремучие леса, за широкие реки и, скрывшись в одном селе, зажила там с добрыми, полюбившими ее крестьянами…

Неожиданный стук в дверь внезапно прервал рассказ на полуслове.

— А вот и отец вернулся! — вскричала молодая женщина и, с легкостью девочки вскочив со стула, бросилась к дверям.

— Наконец-то, Юрий! — радостно произнесла она, устремляясь навстречу вошедшему --">