Лев Абрамович Кассиль - Кондуит и Швамбрания (Книга 1, Кондуит)

сказал: - Это он про цирк ругался... что там ведмедь с вещами обращается? Да? - Да. - А вандалы тоже в цирке? - Вандалы - это разбойники, - мрачно пояснил я. - Я так и догадался, - обрадовался Оська, - на них набуты кандалы. В кухонной двери показалась голова кухарки Аннушки. - Что ж это такое? - негодующе всплеснула руками Аннушка. - Из-за бариновой бирюльки дитёв в угол содят... Ах вы, грешники мои! Принести, что ль, кошку поиграться? - А ну ее, твою кошку! - буркнул я, и уже погасшая обида вспыхнула с новой силой. Сумерки сгущались. Несчастливый день заканчивался. Земля поворачивалась спиной к Солнцу, и мир тоже повернулся к нам самой обидной стороной. Из своего позорного угла мы обозревали несправедливый мир. Мир был очень велик, как учила география, но места для детей в нем не было уделено. Всеми пятью частями света владели взрослые. Они распоряжались историей, скакали верхом, охотились, командовали кораблями, курили, мастерили настоящие вещи, воевали, любили, спасали, похищали, играли в шахматы... А дети стояли в углах. Взрослые забыли, наверно, свои детские игры и книжки, которыми они зачитывались, когда были маленькими. Должно быть, забыли! Иначе они бы позволяли нам дружить со всеми на улице, лазить по крышам, бултыхаться в лужах и видеть кипяток в шахматном короле... Так думали мы оба, сидя в углу. - Давай убегем! - предложил Оська. - Как припустимся! - Беги, пожалуйста, кто тебя держит?.. Только куда? - резонно возразил я. - Все равно всюду большие, а ты маленький. И вдруг ослепительная идея ударила мне в голову. Она пронизала сумрак "аптечки", как молния, и я не удивился, услышав последовавший вскоре гром (потом оказалось, что это Аннушка на кухне уронила противень). Не надо было никуда бежать, не надо было искать обетованную землю. Она была здесь, около нас. Ее надо было только выдумать. Я уже видел ее в темноте. Вон там, где дверь в уборную, - пальмы, корабли, дворцы, горы... - Оська, земля! - воскликнул я задыхаясь. - Земля! Новая игра на всю жизнь! Оська прежде всего обеспечил себе будущее. - Чур, я буду дудеть... и машинистом! - сказал Оська. - А во что играть? - В страну!.. Мы теперь каждый день будем жить не только дома, а еще как будто в такой стране... в нашем государстве. Левое вперед! Даю подходный. - Есть левое вперед! - отвечал Оська. - Ду-у-у-у-у!! - Тихай! - командовал я. - Трави носовую! Выпускай пары! - Ш-ш-ш... - шипел Оська, давая тихий ход, травя носовую и выпуская пары. И мы сошли со скамейки на берег новой страны. - А как она будет называться? Любимой книгой нашей была в то время "Греческие мифы" Шваба. Мы решили назвать свою страну "Швабранией". Но это напоминало швабру, которой моют полы. Тогда мы вставили для благозвучия букву "м", и страна наша стала называться Швамбрания, а мы - швамбранами. Все это должно было сохраняться в строжайшей тайне. Мама скоро освободила нас из заточения. Она и не подозревала, что имеет дело с двумя подданными великой страны Швамбрании. А через неделю нашлась королева. Кошка закатила ее в щель под сундуком. Токарь к этому времени выточил для папы нового ферзя, поэтому королева досталась нам в полное владение. Мы решили сделать ее хранительницей швамбранской тайны. У мамы в спальне, на столе, за зеркалом, стоял красивый, всеми забытый грот, сделанный из ракушек. Маленькие решетчатые медные дверцы закрывали вход в уютную пещерочку. Она пустовала. Туда мы решили замуровать королеву. На бумажке мы выписали три буквы: "В. Т. Ш." (Великая Тайна Швамбрании). Слегка отодрав суконку от королевской подставки, мы засунули туда бумажку, посадили королеву в грот и сургучом запечатали дверцы. Королева была обречена на вечное заточение. О ее дальнейшей судьбе я расскажу потом.

ЗАПОЗДАВШЕЕ ПРЕДИСЛОВИЕ

Швамбрания была землей вулканического происхождения. Раскаленные зреющие силы бушевали в нас. Их стискивал отвердевший, закостенелый уклад старой семьи и общества. Мы хотели много знать и еще больше уметь. Но начальство разрешало нам знать лишь то, что было в гимназических учебниках и вздорных легендах, а уметь мы совсем ничего не умели. Этому нас еще не научили. Мы хотели участвовать в жизни наравне со взрослыми - нам предлагали играть в солдатики, иначе вмешивались родители, учитель или городовой. Много людей жило в слободе, ходило по улицам, толкалось во дворе. Но мы могли общаться лишь с теми, кто был угоден нашим воспитателям. Мы играли с братишкой в Швамбранию несколько лет подряд. Мы привыкли к ней, как ко второму --">