Зофья Хондзыньская - Встречаются во мраке корабли

Зофья Хондзыньская Встречаются во мраке корабли

Дорогие ребята!

Эта книга познакомит вас с шестнадцатилетней, Эрикой, судьба которой из-за неблагоприятных семейных обстоятельств поначалу сложилась очень неудачно, она на краю гибели.

Теме борьбы за Эрику и посвящена книга 3. Хондзыньской. Борьба эта оказывается очень сложной, но в конце концов Эрика обретает спокойствие и желание жить и учиться любимому делу. Книга была издана на польском языке в 1975 году издательством «Наша ксенгарня».

Предисловие

«Встречаются во мраке корабли». Броское название повести Зофьи Хондзыньской не следует понимать буквально. В книге польской писательницы нет ни настоящих кораблей — кроме двух корабликов, нарисованных на листе бумаги, — ни дальних плаваний, ни отважных «морских волков». Ее герои действуют на суше. И скромны масштабы их перемещений: Вроцлав — Варшава — поездка в горы — дачный поселок Константин. Впрочем, у большинства из них есть нечто общее с моряками — неподдельная отзывчивость, готовность спешить по велению сердца на выручку тому, кто попил в беду. И этим отзывчивым людям тоже приходится преодолевать многие коварные рифы, прежде чем они достигают намеченной цели.

Название книги одновременно и эпиграф, раскрывающий ее глубоко гуманное содержание. «Встречаются во мраке корабли…» — начало четверостишия знаменитого американского поэта Генри Лонгфелло, в котором говорится о давней традиции мореходов, предписывающей обмениваться ободряющими сигналами при встрече кораблей в ночном открытом море. И, как бы распространяя тот закон человеческой солидарности на дела земные, поэт продолжает: «Так, в океане жизни встретясь, мы говорим друг с другом…»

Поэзия больших чувств всегда была действенным оружием. Вот почему поэт-классик становится первым союзником главного героя книги, нашего современника Павла Радванского. Именно к его вдохновенным строкам, воспевающим прочность человеческих связей, прибегает студент-психолог Варшавского университета, чтобы установить контакт с Эрикой, добровольной затворницей, обиженной на весь свет.

В раннем детстве перенесла она тяжелое потрясение (вынужденная разлука с любимой няней, уход отца от семьи) и к шестнадцати годам, к моменту нашего с ней знакомства, превратилась в существо бесконечно одинокое, несчастное и вместо с том агрессивное, отравляющее жизнь окружающим. Мы получаем представление, насколько это «запущенный случай», как выразился бы специалист-психолог. Но основная задача автора не в демонстрации болезненных сдвигов, а в широком показе того своеобразного общественного движения в миниатюре, которое развертывается вокруг Эрики людьми, стремящимися к ее духовному исцелению. И не случайно список доброжелателей Эрики открывает Павел, юноша, которому органически чужда позиция стороннего наблюдателя. «Его считали добрым, отзывчивым, — отмечает писательница, — но сам-то он знал, что поступки его диктовались не добротой и не отзывчивостью, а какой-то внутренней потребностью, противостоять которой он был не в силах, — просто в какой-то момент чужие дела становились для него важнее своих». Так случилось и после встречи с Эрикой во Вроцлаве, куда он приехал собирать материал для курсовой работы.

Павел оказался вовремя на ее пути. Бросив школу, изолировавшись от внешнего мира, упрямая девчонка переживала глубокий, уже граничащий с нервным заболеванием внутренний кризис, из которого ее мог вывести лишь человек целеустремленный, готовый к самопожертвованию и не менее, чем она, упрямый. Мать потеряла власть над Эрикой, в сущности, капитулировала. Их отношения, проникнутые духом непримиримой взаимной неприязни, не сулят ничего хорошего. Сузанна, ветеринарный врач, без остатка отдается любимой профессии, и ей попросту недосуг всерьез заняться собственной дочерью. Она уповает на медицину, и единственный выход из создавшейся ситуации, невыносимой для них обеих, по ее мнению, — поместить Эрику в лечебницу. А это только подливает масла в огонь. И Павел решается помочь девочке.

Эрика жила во Вроцлаве. Вернее, прозябала в четырех стенах насквозь прокуренной (назло старшим) комнаты… Не так давно я читал книгу польской писательницы --">