Леонид Пантелеев , Аркадий Петрович Гайдар , Александр Терентьевич Кононов , Николай Алексеевич Островский , Леонид Михайлович Жариков , Михаил Александрович Шолохов , Лев Иванович Гумилевский , Михаил Афанасьевич Стельмах , Петро Панч , Андрій Головко , Змитрок Бядуля , Григорий Михайлович Гельфандбейн (Составитель) , Тазрет Урусбиевич Бесаев , Нази Киласония - Орлята (Рассказы)

слушавших бойкую болтовню Антошки солдат покачал головой:

— Не найдешь! Никого там нету теперь!

— А где они?

— Не знаю уж!

Антошка вздохнул. Вокруг него собрались люди с винтовками. Они разглядывали его и слушали. Осмелев, он потрогал винтовку у одного из них, присмотрелся к затвору и спросил:

— А вы зачем тут с ружьями стоите, братишки? Революция, братишки, да?

— Революция!

— А уж она была ведь — одна? Зимою, а?

— Была! Теперь другая будет!

— Ого, другая! — удивился Антошка, тихонько поглаживая скользкий ствол винтовки. — Другая! Это уж наша, братишки, да?

— Наша, — засмеялся красногвардеец, — наша.

— Чтоб лучше жить всем было?

— Вот именно!

— Тятька говорил! — вздохнул Антошка. — Тятька мне все говорил! Только не сладите вы с ними, пожалуй. Стрелять будете?

— Понадобится — и стрелять будем!

Антошка с завистью посмотрел на твердые руки, сжимавшие винтовку и приходившиеся ему против самых его глаз.

— А зачем вы тут караулите? Они где?

— Во дворце заперлись!

— Там?

— Там!

У мальчика сверкнули глаза. Красногвардеец усмехнулся:

— Отец у тебя не большевик?

— Большевик!

— А ты?

— Я тоже!

— Ага! Ну что с тобой делать — значит, ты свой! Ступай прямо, потом направо, выйдешь к арке — там спросишь, где с Невской ниточной дружина стоит! Гляди, и отца найдешь!

— Ой, братишки! Правда?

— Пойди погляди!

Антошка последил за указывавшим в темноту пальцем, взмахнул узелком и пошел недоверчиво от костра, думая, что его вернут назад и скажут, что смеялись. Но никто его не вернул. За углом он вздохнул свободно и побежал по каменной мостовой к огромной арке, которой обрывался переулочек, погруженный во тьму.

Под аркой, без костров, невидимые в темноте, стояли вооруженные люди. Антошка спросил деловито:

— С Невской ниточной дружина не здесь?

— Нет! Зачем надо?

— К отцу. Где они?

— Дальше!

Штык винтовки просунулся под арку, указывая путь. Антошка кивнул головой, проскользнул между рядами стражи и вышел на площадь. Там, как на другом берегу широкой черной реки, горел желтыми огнями бесчисленных окон Зимний дворец. Антошка увидел тени перебиравшихся через площадь людей и пошел весело за ними.

2

Отца нигде не было. Блуждая по площади, Антошка обошел кругом дворец. За его решетками, у ворот, у входов, у подъездов стояли часовые. Это были молодые люди, одетые в новенькие военные формы.

«Юнкера!» — подумал Антошка, припоминая не раз слышанное в этот вечер слово.

Слово было незнакомое и поэтому важное и жуткое, как эти люди с винтовками, охранявшие дворец и засевшего в нем неведомого врага.

Антошка нечаянно вышел на Зимнюю канавку и побрел по ней, прячась в тени гранитного барьера. Он дошел до арки дворца, никого не встретив. С этой стороны, видимо, не ожидали нападения. Здесь было тихо. Антошка даже свистнул от удивления, дивясь тому, что отсюда никто не думал нападать.

Он уже решился вернуться к солдатам, окружавшим площадь, сообщить им об этом упущении, но в тот же миг из черной впадины подъезда оглушил его звонкий окрик:

— Стой! Кто идет?

Антошка шарахнулся в сторону, но из подъезда тотчас же высунулось дуло винтовки с острым жалом штыка.

— Стой, стреляю!

Антошка вздохнул и с размаху сел на мостовую, чтобы доказать свою неподвижность.

— Поди сюда, мальчик! Слышишь?

Ничего не оставалось, как подойти. Антошка поднялся, охая и вздыхая, подошел ближе. В подъезде стоял молоденький юнкер. Он посмотрел на мальчишку беззлобно, но удивившись. От скуки он стал говорить с ним:

— Зачем ты здесь шляешься, мальчик? Того и гляди, стрелять будут! Что тебе надо тут?

— Я ведь к отцу шел…

— Где твой отец? Во дворце?

Антошка ответил твердо: «Во дворце!» Ему казалось, что после этого юнкер может ограничить только выговором свое право над его жизнью и смертью. Юнкер же спросил с любопытством:

— Кто твой отец? Швейцар?

— Цвицар! — должен был согласиться Антошка. Юнкер строго положил руку на плечо мальчика.

Антошка закрыл глаза, готовясь выслушать приговор.

— Слушай, мальчик! Я тебя, пожалуй, впущу, но ты прежде всего --">