Екатерина Каграманова - Как Иван-царевич Змея Горыныча уму-разуму учил

так у нас бы еда была!

А Змеиха добавляет:

— Да мы б и не крали тебя тогда вовсе!

А Змеенок сбоку от мамаши в окошко протиснулся и кричит:

— Хорошо, что покрали! Она со мной в пряталки играет!

Тут Иван-царевич говорит:

— Помолчите-ка все минуточку. Дайте думу подумать.

Постоял, подумал и говорит:

— Так. То есть я вас правильно понял? Вы украли царевну, потому что ее папенька вам дань не заплатил?

— Ну а я про что? — рычит Горыныч. — У людишек с папашей моим уговор был. А они вон, нарушать вздумали! Я ее в плен и взял! Мне семью кормить надо!

А царевна свое:

— Да чем же батюшка вам платить-то будет? У нас неурожаи одни! Земля плохая: то лес, то болото!

Горыныч уж пасть разинул, чтобы дальше ругаться, но Иван руку поднял и говорит:

— Я всё понял. Найдется ли у вас бумага и перо? Я должен кое-что рассчитать.

Пустили Ивана в башню, дали бумаги да чернил с перьями, он и рад. Часа два сидел, считал.

Пишет-пишет, время от времени вопросы разные задает:

— Сколько вашему семейству надобно на месяц зерна?

— Подводу, пожалуй! — говорит Змей.

Жена его поправляет:

— Две подводы, никак не меньше! У нас дите растет!

— Ясно, — бормочет Иван, — так и запишу.

Посидит, почиркает пером и опять:

— А молока вам на неделю сколько требуется?

В общем, через два часа собрал он всех — Горыныча с супругой да ребятенком и царевну. Царевну, кстати, Настасьей звали. Вполне приятная девица оказалась — коса длинная, глаза голубые.

Так вот, значит, Иван собрал их и говорит:

— Всё просто. У вас, — и пером на Горыныча показывает, — поля стоят пустые, сей — не хочу!

— А кто мне сеять будет? — возмущается Змей. — У меня и рук-то нет!

— Нету! — супруга его подтверждает.

Иван терпеливо говорит:

— Погодите минуточку, — и на царевну перо направляет, — а у вас земли хорошей недостаток. Верно?

— Верно! — говорит царевна. — Еле концы с концами сводим. А тут еще эти с данью своей!

— Так вот, — продолжает Иван, — разумно будет сделать вот что. Вы, — и опять в Горыныча тычет, — им свои поля да луга отдайте в пользование, а они вам за это продукты возить станут. Зерно, молоко, мясо. У меня тут посчитано.

— Хм, — говорит Змей.

А жена его в бок толкает:

— Согласные мы, согласные.

Настасья, довольная, плечами пожимает:

— А чего? Батюшка рад будет!

Иван головой кивает:

— Вот и славно! Значит, порешили. Я тогда царевну забираю и с ней к отцу ее поеду, чтобы, значит, договориться.

Змей глаза желтые щурит:

— А ну как обманешь?

А Иван ему:

— Да бросьте вы! Мое слово крепкое!

Поверил Горыныч Ивану, отпустил их с Настасьей. Сели они на коня и поехали. Гнедко, бедный, успокоился наконец. Он с самого утра думал, что его Змей проглотит — готовился смерть достойно принять. Вся жизнь перед глазами пролетела… Но нет, гляди — обошлось.

Едут Иван с Настасьей. Она ему и говорит:

— Вань, а Вань… А ничего, если я за тебя замуж прямо сейчас не пойду? Мне ведь шестнадцать только, рановато вроде.

А Иван ей:

— Так и мне сперва на ноги встать надо. Повременим, пожалуй. Можем переписываться!

В общем, всё закончилось благополучно. Отец Настин очень был рад Ваниному предложению. Скажем сразу, дела у них со Змеем потом неплохо пошли.

А Иван домой поехал, семья его встретила рада-радешенька. Царица особенно счастлива была, что ребенку прямо сейчас жениться не надо — молод еще.

Ваня, конечно, обратно к наукам вернулся. Правда, стал еще верхом учиться ездить, потому как Гнедко его всё-таки на обратном пути разочек сбросил: собачьего лая испугался.

--">