Яков Моисеевич Тайц - Золотой грошик

смотрел
лицо,

раз-

не

русские

—

папино

снова

—

руки,

говорил

и

смотрел

на папины глаза...

папа,

—

а то

скоро выгонят.

на

Янкеле посмотрел

в

последний раз

ходу. Мама кинулась

к

нему:

Нашел папу?,
Янкеле молчит.

на

папу

побрел

к

вы-

Стражник

по-

и

—

—

Что

Янкеле
ставил
—

ты

Скажи что-нибудь!
Мама побежала по коридору.

молчишь?

молчит.

ружье и добродушно спросил:
Ну как, молодой человек, потолковали

с

Янкеле молчит.
Или онемел,
усмехнулся стражник,
Янкеле вдруг покраснел, отступил немного
—

—

—

икаясь:
—

Сел

По.. .шел вон!.. Солдат!..
на

каменную ступеньку

папашей?

и

заплакал.

на
и

радостях?
крикнул

за-

В

ПЯТНИЦУ ВЕЧЕРОМ

в солдаты дядю Герцке. Потом
хотели
заРувима. Но Рувим уехал в Америку, и дома
остались только мама, бабушка и Янкеле.
Бабушка часто вздыхала, жаловалась:
Что это за дом без мужчины 0 Разве это дом?

Сначала забрали

брать

и

дядю

—

Янкеле обижался:
А я, бабушка?
Ну, ты! Тебе ведь еще

—

—

22

не

тринадцать

лет!

Янкеле
И

загибал пальцы: девять, десять, одинеще ему не быть мужчиной в доме!
помогал бабушке по хозяйству, особен-

огорчением

с

Долго

надцать, двенадцать...
все-таки

он много

пятницу. Потом они ждали первой звезды. Если
значит уже суббота, ничего делать нельзя.

звезда

но в

Бабушка

только

сырые

посыпал

стук в дверь.

и

открыла, уронила
пристав.

Янкеле

свечи.

зажигала

Вдруг

опилками.

раздался

спички

сильный

схватилась

и

стоял

Здесь проживает мещанин Гутман Рувим...
Он
бумагу и с* трудом выговорил :
Ру-вим-Пин-хус
—

—

нул

Бабушка

В дверях^

за косяки.

вымыла пол

что

половицы

в

—

загля-

Нах-

—

манович?

Пламя

на

свечах

комодом и печкой.
не

могла
—

подскочило.

Бабушка

Здесь.

Загремели
снег с

бороды

остались

на

за

в

спичками.

угол

между

Она

никак

нащупать.

их

Ага!

—

Янкеле забился

нагнулась

шпоры.

Пристав

полу,

вошел

в

Сел, сбросил
Громадные следы

комнату.

шашку между колен.

и поставил

среди опилок.
пропадает...

Ру-вим-Пин-хус Нах-манович?
Бабушка засуетилась:
Теперешние дети, господин пристав! Разве они что-нибудь скажут! Вы знаете, где они? Так и я знаю! Они же не
■слушаются, господин пристав!
Мадам
Гутман!
закричал
пристав.
Вы
плохая
А где

—

он

сам

;

—

—

Он
же

к

—

—

Таких матерей

мать!

схватил

себе

с

сажать

комода

надо!

субботний

подсвечник и поставил бли-

на стол.

Янкеле замер.
А пристав достал папиросы «Фру-фру», пригнулся в свечке
н закурил. Как будто это обыкновенная спичка!
Янкеле ужаснулся. В пятницу вечером человек дотронулся
до подсвечника! Прикурил от субботней свечи! Янкеле затаил
дыхание. А что,
если
сейчас грянет гром, блеснет молния и
вопьется

приставу

в

грудь

—

туда, где

болтается шнур

и

сви-

сток!
23

Янкеле

съежился.

Один

—

сын

Пристав

стукнул шашкой:

другой укло-

преступник,

у вас политический

присутствие!
Теперешние дети...
начала бабушка.
Но пристав перебил ее :
Что вы мне толкуете: «Дети, дети!» Тут разговор корот-

нился от явки в воинское
—

—

—

кий:
нику,

или

он в двадцать

или,

—

он

четыре

затянулся

часа явится к

выдул

и

дым

воинскому начальпрямо бабушке в

штраф в размере...
он
рублен !
Трехсот рублей?
топотом
повторила бабушка
стилась на сундук.
Трехсот рублей?!
лицо,

—

вы за него заплатите

затянулся,

—

—

еще раз

трехсот

—

—

опу-

и

—

Она

тихонько засмеялась:

Спросите

раньше, я когда-нибудь --">