Франтишек Непил - Я, пёс Барик

Я, ПЁС БАРИК

Перевод с чешского Вера Петрова

Художник Хелена Зматликова

Я, ПЁС БАРИК, И МОЯ ЛАСТОЧКА

Вот уже сентябрь на дворе. В садах сливы из зелёных становятся синими, а мы, собаки, меняем летнюю одёжку на зимнюю. Линяем. В сентябре мы так и норовим стряхнуть клочья шерсти на хозяйский ковёр. К осени начинает линять всё зверьё, кроме недотёп и неудачников, тех, которых обделила природа. Вот, например, ласточка, или кукушка, или жаворонок. Они и рады бы сменять летнюю шерсть на зимнюю, так ведь не могут! Даже если очень постараются. Нету у них шерсти. Вот и приходится улетать в тёплые страны. Пожалуйста, пусть себе летят на здоровье. Никто не станет удерживать. Всё равно от них пользы чуть. Вот вы сами скажите: станет ласточка лаять, если мимо двора пойдёт чужой, от которого пахнет иначе, чем от хозяина? Ласточка и понятия не имеет, что всякий, кто не мой хозяин, только и думает, как бы ему перемахнуть через наш забор. Я ка-ак заррычу, ка-ак залаю — он со страху поскорее прочь бежит! Со мной шутки плохи. Я и цапнуть могу! Я уже цапнул почтальона. И трубочиста тоже. За ногу.

Ласточки каждый год живут у моих хозяев, а те всё ждут и ждут, когда они наконец станут нести яйца. Ласточки яички несут. Но только всегда успевают высидеть птенцов прежде, чем моя хозяйка надумает забрать их себе. Птенцы появляются на свет два раза в год, и, как только подрастут, мама начинает учить их играть с мухами в салочки…

Прошлым летом наша ласточка высиживала птенцов три раза. Иногда так бывает. Только от её высиживания проку было мало. В третий раз вылупился один-единственный птенчик, да и тот никудышный. Когда он немного подрос, то перелетел через реку и уселся отдыхать. Стал обратно добираться и шлёп! До гнезда не долетел и плюхнулся прямо ко мне в миску с супом. Я его, бедного, облизал и сушиться положил. Гляжу: не ласточка, а так — мокрая тряпочка!

— Милый ты мой, — говорю я ему, — через несколько дней тебе уже в тёплые края лететь! А разве ты можешь? Куда ты полетишь с такой тренировкой? Не мог, что ли, на шесть недель раньше вылупиться?

— Не мог, Барик, не получилось как-то! — пискнул он в ответ.

— Потому не получилось, что всё на последнюю минуту откладываешь! Недотёпа ты, только и всего! — заявил я ему прямо в глаза. — Тёплые края за морем, а море шире нашей речки. Разве ты доберёшься? Погляди на себя! Уж лучше здесь оставайся, я тебя в свою будку пущу. Выучу на сторожевую ласточку или на охотничью. Повторяй за мной: «Гав, гав, гав!»

— Пи, пи, пи, — сказала ласточка.

— Какие ещё пи-пи-пи! Надо кричать — гав-гав-гав! Твоего писка никто не испугается!

— Фьють-фьють-фьють, — свистнула ласточка.

И я понял, что до тёплых краёв ей не добраться.

И вдруг я вспомнил, что в нашей деревне тоже есть тёплые края. Новый коровник! Вот где она, эта нескладная ласточка, может перезимовать!

— А мухи там есть, Баричек? — пискнула она. — Ведь без мух мне до весны не прожить!

Мы вместе отправились в коровник.

— Девчата! — говорю я коровам. — Надо помочь. Вот вам моя ласточка. Она тут с вами зимовать будет. Придётся немного потесниться. И ещё одно дело — каждая из вас, на кого сядет муха, должна замычать. Кто не замычит, с тем и я церемониться не буду, цапну за ногу, и всё! Вы не думайте, у нас в доме слышно, когда вы молчите!

Всё получилось как нельзя лучше. Коровы потеснились и взяли ласточку к себе. Она живёхонька-здоровёхонька пережила зиму и встретила весну. Позавчера она играла над рекой в салочки с мухами и всё время пищала. А потом улетела в настоящие тёплые края, за море. Мне жалко! Почему она и нынче не осталась зимовать в коровнике! Да что с неё возьмёшь? Настал сентябрь, месяц «смени свой наряд», а у неё за целый год опять шерсть так и не выросла, и лаять она не научилась. Способностей никаких.