Матвей Юрьевич Ганапольский - Черная рука и пирамида Хеопса

Матвей Ганапольский Черная рука и пирамида Хеопса

Я посвящаю эту книгу моей дочери Кате и сыну Саше. Они не испугались Черной Руки и отправились с ней в путешествие.

А я испугался и спрятался под диван. Дети, не будьте похожи на меня! Переверните страницу, вас ждут удивительные приключения.

Глава первая, в которой мы знакомимся с Катей, Сашей и их семьёй

Однажды Катя и Саша сидели на веранде и ели мороженое. Мороженое им купил папа, хотя он не хотел его покупать. Саша и Катя в этот день вели себя отвратительно. Катя в свои десять лет опять не хотела играть на пианино сонатину Бетховена, а шестилетний Саша нарисовал прямо на стене большого крокодила.

Саша взял цветные мелки, посмотрел по сторонам, увидел, что никого нет, и стал рисовать. Он знал, что родители будут его за это ругать, но сдержаться не смог.

Он рисовал целый час и выглядел очень смешно, потому что от старания даже высунул розовый язык.

Крокодил получился большой и зеленый, во всю стенку. Прямо конфетка, а не крокодил.

Но, как мы знаем, некоторые родители не могут оценить современную живопись.

Увидев зеленого красавца на стене, папа ужасно закричал. Он закричал так громко, что Саша даже прикусил язык. Папа стал топать ногами и заявил, что он только что потратил кучу денег на краску и рабочих. Они только вчера закрасили в комнате на стене большую пожарную машину с цветными колесами. Ее тоже мелками нарисовал Саша.

Наверное, когда-нибудь Сашины картины будут висеть в самых главных музеях и чтобы их посмотреть, будут стоять длинные очереди. Но сейчас рисунок Саше явно не удался. Потому что у крокодила было крокодилье тело, а голова была папина — такая же лысая и в очках. И хотя у папы-крокодила был красивый длинный хвост, сам папа это не оценил и сказал, что над ним издевается его собственный сын.

И Сашу решили наказать.

— Рассыпьте в углу детской комнаты горох! — потребовал папа. — Рассыпьте его так, чтобы Саша стал на коленки на этот горох. И чтобы, простояв на горохе целый час, он навсегда запомнил, что на стене рисовать крокодилов нельзя. А с головой родного папы и подавно.

— А где его можно рисовать? — вдруг спросил Саша.

Папа перестал кричать и задумался.

Действительно, это оказался непростой вопрос.

В большой комнате рисовать было негде: там висели картины, которые любила мама, там стоял рояль, а в углу был камин.

В спальне мамы и папы тоже не порисуешь, потому что там на стенах висели какие-то дурацкие лампы и стоял еще один телевизор.

На кухне стояла кухонная мебель, холодильник и висели кастрюли.

В гараже стояли канистры и машина.

В туалете был туалет.

А в чулане было страшно не то что рисовать, но и входить. Там было темно, в углах как будто что-то шевелилось, и все время было нехорошее предчувствие, что тебя кто-то схватит за нос.

Сейчас рисовать действительно негде, но я что-нибудь придумаю через неделю, — решительно соврал папа. — Зато я тебе купил новый диснеевский мультик.

Папа очень любил покупать Саше и Кате мультики. Ему нравилось, что его дети сидят рядышком, что-то смотрят, молчат, не прыгают на диване, не дерутся подушками и не гоняются за дачной кошкой Герой.

Он протянул Саше диск в красивой упаковке, которую Саша так любил снимать, разрывая зубами упругую, остро пахнущую пленку.

Но Саша не взял диск. Он стоял, глядя в пол, а --">