Алан Александр Милн - Обыкновенная сказка

вскричал он, вскидывая меч над головой. – С брата Очаровашки снято заклятие!

Великан целую минуту смотрел на него. Потом откинулся на спинку стула, все его громадное тело содрогалось от хохота.

– Ее брата! – проревел он. – Так вот, значит, как… Ее брата! – он сполз на пол, из глаз текли слезы. И он смеялся, смеялся, смеялся. – Ее брата! О-о-о… Я сейчас умру! Ее б-р-р-рата! Ее б-б-б-б… ее б-б-б-б…

Красавчика словно громом поразило. Он вертанул перстень.

– Чего? – проскрипел гном.

– Я хочу вернуться домой, чтобы гулять по улицам моего города, где все меня знают и любят… Немедленно!

Часом позже принцесса Очаровашка и принц Удо, который доводился ей совсем не братом, смотрели друг другу в глаза. И иллюзии Очаровашки таяли, как дым.

– Ты изменился, – резонно заметила она.

– Да уж, теперь я совсем не похож на черепаху, – добродушно ответил Удо.

– Я про то, каким ты был семь лет тому назад. Ты сильно располнел.

– Для тебя, Очаровашка, время тоже не стояло на месте.

– Однако, ты видел меня каждый день и продолжал любить.

– Ну… э… – Удо отвернулся, переминаясь с ноги на ногу.

– Так ты меня не любил?

– Видишь ли… конечно, я хотел обрести прежний облик, а пока ты… я хочу сказать, пока мы… пока ты думала, что мы любим друг друга… ты, естественно, старалась мне помочь. А теперь…

– Ты старый и лысый. Как я не заметила этого раньше?

– И не могла заметить, потому что я был черепахой, – ответил Удо. – По черепашьим меркам я был совсем молодым. Насчет лысины я и не говорю. Какая может быть лысина у черепахи?

– Я думаю, – говорила Очаровашка медленно, тщательно выбирая слова, – что за последние день или два ты сильно подурнел.

Домой Красавчик вернулся аккурат к обеду. А на следующее утро уже ехал верхом по улицам, наслаждаясь восторженными приветствиями горожан: в городе его любили все, кроме ближайших родственников. Бландербас же лежал мертвым в своем замке. Мы-то с вами знаем, что его убил волшебный меч, однако, смерть великана породила странную легенду. Если кто-то рассказывал соседу особенно смешной анекдот, последний, между приступами гогота, говорил: «Ну ты даешь! Я сейчас умру от смеха! – а потом, вытерев слезы, добавлял со вздохом. – Как Бландербас».

--">