Элеонор Фарджон - Седьмая принцесса (сборник)

ее постиг тяжелый удар — умер отец, которого она бесконечно любила. Она долго не могла оправиться после этой потери. В конце концов дружба с братьями, необходимость серьезно зарабатывать (отец оставил семью в стесненных обстоятельствах), напряженный литературный труд помогли ей встать на ноги.

В эти трудные годы большой поддержкой для Элинор, помимо членов семьи, стали ее друзья. Среди них было, конечно, немало детей, а также тех, кто скоро вписал золотые страницы в англоязычную литоратуру: английский сказочник и поэт Уолтер де Ла Мар, известный своими книгами для детей, замечательный поэт и романист Дейвид Херберт Лоуренс, выходец из простой шахтерской семьи, американский поэт Роберт Фрост, английский поэт Эдвард Томас. Последний особенно много значил для Элинор. Неразделенное чувство к Томасу, его поэтическое влияние и дружба с его женой и детьми сообщили особую глубину ее поэзии, способствовали ее развитию как личности.

Все вместе они любили совершать дальние пешеходные прогулки. С рюкзаками за спиной они исходили много миль. Один из юных друзей Элинор, сын издателя Джеймса Гутри, встретил ее во время такого похода по холмам Сассекса — рюкзак на спине, палка в руках, зеленая кожаная кепка на голове, а за ремешок по обычаю древних пилигримов воткнуты цветы. Мальчик записал своем дневнике: «Мисс Фарджон такая чудесная! Шагает себе с рюкзаком за плечами и с палкой в руке — настоящий пилигрим в глазах всего света. С ней все вокруг веселеют. Такие замечательные люди редки. Ее рассказы серьезны и увлекательны».

В год, когда началась первая мировая война, Элинор Фарджон опубликовала серию стихов, посвященных самому сердцу Лондона — Лондонскому Тауну, его старинным церквям и колоколам, которые она так хорошо знала и любила. В 1916 г. эти стихи, выходившие в знаменитом английском журнале «Панч» (что-то вроде нашего Петрушки), были собраны в отдельную книжку и опубликованы под названием «Детские лесенки старого Лондона». Это была ее первая книга для детей — она переиздается до сих нор.

Весной 1917 года, ненадолго до окончания первой мировой войны, в Англию иришла весть о гибели Эдварда Томаса, который ушел добровольцем на фронт. «Девятого апреля 1917 года для некоторых из нас свет погас… — писала впоследствии Фарджон. — Много лет спустя один человек, который любил его, сказал мне: „Я до сих пор просыпаюсь по ночам и плану об Эдварде“».

Элинор покинула Лондон и переехала в небольшую деревушку в графстве Сассекс. Друзья писали ей но адресу: деревня Хоутон, улица Грязи, Крайний коттедж. Ее небольшой крытый камышом домик о двух окнах внизу и наверху и вправду стоял последним на узкой разбитой улице, к нему вела заросшая тропинка, у крыльца росла вьющаяся роза, а во дворе был колодец. Элинор жила так, как жили в те годы крестьяне — копала землю, выращивала в огороде овощи, топила печку, впрягалась в тележку и волокла, напрягаясь изо всех сил из лесу вязанки хвороста, собирала грибы и ягоды. Она следила за тем, как осень сменяла лето, а зима — осень, вглядывалась в небо и землю, слушала, как по весне, когда начинало пригревать солнышко, прыгали под ее окном через веревочку деревенские девчушки. Наиболее известная, пожалуй, сказка Фарджон — «Элси Пиддок прыгает во сне» — написана про самую ловкую из них (на самом деле ее звали Элси Путтик).

Много лет спустя друг Элинор актер Денис Блейклок отправится на поиски исторической Элси и напишет об этом книгу, которую посвятит писательнице. Он так и назовет книгу — «В поисках Элси Пиддок» и подарит ее Элинор Фарджон в знак благодарности за ее щедрый дар любви и дружбы…

Живя в деревне, Элинор ходила в простом полотняном русском платье с красной вышивкой на груди — память о недавнем «Русском сезоне» в Лондоне, когда англичане впервые познакомились с русским искусством, оперой и балетом. Она подружилась с местными крестьянами, которые учили ее готовить простые деревенские блюда, печь хлеб, варить пиво. Она наблюдала их повадки, вслушивалась в их сочную речь. Среди ее друзей был деревенский сапожник и конечно дети, дети… Дети крестьян, дети навещавших ее лондонских друзей.

«Помню, — говорил один из них в столетнюю годовщину со дня ее рождения, когда самой Элинор уже не было в живых, — в 1919 году она пригласила нас к себе на пикник. Когда умы съели все, что было приготовлено, Элинор предложила пойти побродить босиком по реке. Мы спустились к воде — и вдруг --">